О тесноте, и общем неудобстве
обитаемой зоны корабля и говорить не стоит. Отправляться в далекий
рейд на таком судне я бы не рискнул. Был реальный риск обзавестись
клаустрофобией.
Но самое отвратительное в этом
уничтожителе было то, что на его корпусе совершенно не находилось
мест, куда можно было бы приделать временные фермы – для
подвешивания пары истребителей. Как бы мы с Лизиус ни крутили
виртуальную модель звездолета, постоянно получалось все хуже и
хуже. Любая дополнительная конструкция перекрывала здоровенный
сектор пространства для турелей.
- Отвратительно идеальный корабль, -
присовокупив еще пару слов ненормативной лексики, не удержалась,
наконец, рыжая. – Мы можем только все испортить.
- Да уж, - вынужден был признать я.
– Лучшим вариантом будет просто лететь рядом на истребителях сразу.
И не пробираться потом узкими коридорами к малюсенькому шлюзу, а
потом еще и через пустоту к кабине, в случае тревоги.
- Проще уж и вовсе отправить эту
парочку «бакланов» конвоировать шахтеров самостоятельно, - высказал
свою мысль техник-дари. – При их огневой мощи, помощь истребителей
избыточна.
- Только это нам и остается, -
вздохнул я. – Как только найдем экипажи…
- По этому поводу с тобой хотел
поговорить мастер Ёидзоку, - пожал
плечами техник. – Как только ты освободишься.
-
Похоже, что уже освободился, - хмыкнул я. – Что-то менять – только
портить. Оставляем все, как есть, и ждем имперского
«Понтифика».
И раз уж ничего всерьез переделывать
в «бакланах» мы не стали, значит, у меня появилось время на общение
с нашим аристократичным оружейником.
Ёидзоку
не большой мастак на поговорить. Бывают такие люди, у которых и в
голове не одна извилина, и опыта жизненного – на троих хватит, но
навязывать кому-либо свое мнение они не торопятся. И воздух
сотрясать за зря – тоже. Умеют ценить свое и чужое время. Тут волей
– неволей начнешь такого, немногословного, товарища
уважать.
Ёидзоку
было за что ценить и без этой его немногословности. За знания и
умения. За полтора десятка орденов и медалей, и безупречный
послужной список. За воспитание, наконец. Рамаё упоминала, что наш
мастер-сержант выходец из родовой аристократии народа дари. А эти
люди никогда не врут. И умеют хранить тайны, что
немаловажно.
Ёидзоку,
молча, кивнул и тут же у меня в голове звякнуло оповещение о
принятом инфопакете. А там – набор кратких сведений о кандидатах на
вступление в наш отряд. Не много, ни мало, а пятьдесят пять
человек. Все, естественно, дари. И все ветераны, отслужившие не по
одному контракту в корпорации «Вооруженные Силы Государства
Хакдари».