Обходная дорога манила и притягивала взгляд. Очень хотелось
прогуляться по ней прямо сейчас – и найти место смерти мастера
Шьяна, и поговорить со свидетелями, которые наверняка есть.
Но...
Дома ждёт мама. И отец, к которому Алья так боялась
опоздать.
Нет, сначала – домой.
Отец выглядел неважно – осунулся, под
глазами залегли тёмные тени, нос заострился, кожа ссохлась и
пожелтела, в светлых волосах заискрилась седина, а крепкие руки
стали худыми, похожими на птичьи лапки. Его состояние менялось
каждые десять-пятнадцать минут – то он впадал в глубокий сон, то
вдруг начинал тяжело дышать и судорожно сжимать простыни, то
метался и что-то бормотал.
– Я сделала несколько слепков, но что
он говорит, непонятно, – тихо сказала мама и достала из кармана
домашнего платья пару склянок. – Посмотри. Иногда вроде ругается, а
иногда словно просит. Но чаще всего это просто... вот как сейчас.
Просто бормочет.
Мама была далека от колдовства – из
древнего, но давно иссякшего рода колдунов. Она неплохо разбиралась
в зельях и травах, но теорию колдовства в юности изучала мало,
полагая, что её род навсегда утратил способность передавать дар, а
на неё, по сути обычного человека, сильный колдун даже не взглянет.
А отец и взглянул, и даже сразу влюбился. Что подвигло маму на
самообучение, но ненадолго – в итоге она погрузилась в домашнее
хозяйство и воспитание единственной дочери.
– Это одно из проявлений колдовства,
– Алья отпустила холодную отцовскую руку и взяла склянки. – Папа не
может смириться с воздействием и пытается дать отпор. Слова мы
используем редко, но иногда... остаются только они.
...как видимость хоть какого-то
действия. Без силы, с застывшим даром, они, конечно, совершенно
бесполезны.
За неимением свободного места (и
тумбочка, и столик, и подоконник, и даже стулья пестрели флаконами,
а в спальне стоял стойкий запах зелий) Алья села на коврик и вылила
содержимое склянок на пол. На склянках темнели подписи – «День 1»,
«День 2», – а вот их содержимое ничем не отличалось. Та же постель
– и тот же отец, исхудавший, бормочущий.
– Его прокляли утром, – уверенно
сказала Алья, изучив мечущиеся изображения в тёмных лужах. –
Воздействие выпивает основную силу, чтобы лишить способности
сопротивляться, примерно за сутки. Если утром третьего дня он уже
проснулся таким, то его прокляли загодя – тоже утром, когда он шёл
на работу. В крайнем случае, в обед.