– Не довелось, – недовольно
поморщился Бьён. Зачем-то огляделся и прошептал: – Говорят, мастер
Шьян до того боялся умереть в одиночестве – дети-то и внуки давно
разъехались, а жена не колдунья и уже очень плоха, – что наколол
себе колдовские знаки быстрого разложения. И теперь его тело вне
колдовского мешка расползается на глазах. Чудо, что его быстро
нашёл колдун. Поэтому тело никому не показывают, только слепки. Вот
их я видел.
– И?.. – насторожилась Алья.
Бьён плюхнулся на стул, открыл книгу
и усмехнулся:
– Боишься, что наш глава по закону
тебя пошлёт? Зря боишься. Мастер готов принять любую помощь. А если
всё-таки пошлёт... – он перегнулся через стол и веско сказал: – Не
сомневайся, Аль, у нас убийство. Первое лет, кажется, за триста.
Если пошлёт, расскажу подробности. Но потом. Иди. Мимо меня и до
конца коридора. Третий этаж, пятый кабинет.
И Алья спохватилась: Бьён же на
работе. А вот она ещё нет. И старый школьный приятель не имеет
права раскрывать ей детали следствия даже по старой дружбе. Тем
более на рабочем месте.
– Извини, – смутилась она.
– На чай вечером заходи, если что, –
понимающе улыбнулся Бьён. – Первая Жёлтая улица, дом восемь. И если
ничего – тоже заходи.
Алья тихо фыркнула: на чай её теперь
будут звать все подряд. Для начала по старому обычаю, а потом,
конечно, из любопытства. И о «большом мире» разузнать, и о деле
мастера Шьяна.
– Спасибо, – поблагодарила она.
До лестницы Алья дошла быстро, а вот
на ступеньках её уверенный шаг замедлился. И вроде нечего бояться,
но в душе что-то... боялось. Или опасалось. То ли отказа... то ли
просто старого сыскника – больно тот резок и нетерпим ко всему, по
его мнению, неправильному. И душа то тревожно замирала, то
нервничала – и пыталась оттянуть неизбежное.
Разумеется, безуспешно.
Третий этаж. Пятый кабинет. И
грубоватый голос из-за приоткрытой двери, едва Алья, расстегнув
пальто, остановилась напротив:
– Заходи, чего ждёшь?
Ну, с Чёрной...
Мастер Эвьил, несмотря на преклонный
возраст, был высок и могуч, имел прекрасную осанку, загорелую
дочерна кожу, густую копну седых волос и крупный крючковатый нос.
Его кабинет напоминал гнездо – пыльное, беспорядочно заставленное
стульями и столиками, заваленное папками и бумагами. И смотрел
старый сыскник натуральным орлом – приметившим свою жертву.
Неприятные светлые глаза уставились на вошедшую девушку
деловито-хищным интересом.