Однако это точно кто-то, кто родился,
учился и жил в Приюте, а после съехал, чтобы вернуться протокой
ради дел нехороших. Местные все поклялись в своей непричастности
под правдой, а это заклятье даже воздействие чует – проверено. И
если совершить противозаконное под воздействием, а после заявить,
что, мол, не я, белый шар покроется тёмными пятнами.
Так кто же? Кто? Опросить местных и
узнать, кто из родни недавно вернулся в город? Это долго, но
больше, кажется, ничего не остаётся... И, кстати, говоря, по словам
мамы, в Приют недавно вернулся младший сын ныне спящего мастера
Сьюрса. Можно начать с него. Правда, тридцати лет парню, кажется,
нет...
– О чём ты думаешь? – тихо спросил
мастер Ирьян, внезапно позабыв о своей вежливости.
Алья недовольно мотнула головой:
потом, мол.
Кто, кто, кто?..
Мастер Жьюсс, разумеется, исходные
документы не принёс – вернувшись со второго этажа, он выложил на
стол склянки и пояснил:
– Слепки. Статьи и черновики, коль
они запретные, я схоронил в защищённом месте. Не дома. Но на
слепках отмечено самое важное. Если по ним будут вопросы, просто
напишите мне. Объясню.
Мастер Ирьян прижимисто сгрёб все
склянки и спрятал их во внутренний карман пальто. И Алья начала
понимать, зачем он носит именно такое – великоватое и потёртое. Не
в деньгах дело. Под пальто у него явно что-то вроде колдовской
сумки, а то и не одной, – когда начальник складывал новые склянки в
карман – в тот же самый, куда отправились склянки из Сыскного
ведомства, – ни одна старая не звякнула. И при движении ничего не
стучит и не звенит. И колдовство старит ткань. И места сумке нужно
много. И пользоваться ею обычный человек не сможет.
Так вы всё же колдун, уважаемый
мастер...
– Благодарю за полезную беседу, –
любезно попрощался мастер Ирьян и первым ринулся в прихожую.
...и зачем скрываетесь? Южные колдуны
– не редкость на Севере, а в Сыскном ведомстве Лихоречья один
южанин служил на полставки. Помогал с делами, касающимися его
народа, и особенно отслеживал южных колдунов-нарушителей.
– Странный он, – прошептал мастер
Жьюсс, провожая Алью. – Неприятно странный.
Полдня – недостаточный срок, чтобы
как следует узнать человека, но Алья согласилась: странный, да.
Хлопнула дверь, и бодрый голос
начальства возвестил:
– Мы ещё успеваем на второй допрос!
Поспешите, Альяра!