Скоро шок пройдет, и я снова погружусь в свои страдания.
Наверное, я бы могла попытаться выяснить. Зайти в эту чертову комнату, заявить свои права… Но слушать вранье и какие-то нелепые оправдания…
Мне кажется, меня и так выставили дурой по максимуму. Куда уж еще больше?
Взмахиваю рукой, вкладывая в этот жест все свое раздражение.
– Замолчите, пожалуйста, – прошу назойливого водителя, – у меня болит голова.
Мужчина затыкается, а я чуть крепче сжимаю в ладонях телефон с разбитым экраном. Он работает, только дисплей исполосовало уродливой паутинкой трещин.
Снимаю смартфон с блокировки и выключаю «авиарежим», поставила сразу, как пришла в себя, потому что Андрей никак не мог угомониться и все названивал, названивал.
Пока решаю, кому позвонить, телефон снова взрывается мелодией. Теперь она меня жутко раздражает.
Кто это, гадать не приходится.
Выдыхаю и принимаю звонок.
– Я тебя слушаю, – говорю чуть тише. При этом смотрю на мужика, который продолжает сидеть рядом. Он прищуривается, но отходит в сторону.
– Где ты?
– Какая разница?
– Тебя нет дома.
– Ты у меня дома?
– Это первое, куда я поехал.
– Зачем? – скулю, понимая, что мама там, наверное, в истерике. Сначала Катька сломала ключицу, а теперь еще и я пропала.
– Кто тебя просил туда ехать? – я злюсь, именно поэтому кричу.
В трубке повисает пауза, а потом я слышу мамин голос. Она либо вырвала трубку, либо он миролюбиво передал ей телефон.
– Еся, где ты? С тобой все в порядке?
– Мам, я…
Соврать ей не успеваю. Ко мне снова подходит врач и громко интересуется, когда за мной приедут. Для пущей кошмарности ситуации спрашивает, не тошнит ли меня, в сотый раз повторяя, что сотрясения нет, но тошнота может быть прямым последствием шока.
– …кто это? Какое сотрясение, Еся? Что происходит?
– Я…
Видимо, теперь трубку вырывает Андрей.
– Скажи мне, где ты, – он меняет интонацию. Голос становится серьезнее. Он пытается на меня давить. Даже по телефону.
– В приемном покое.
– Я сейчас приеду.
Гудки. Он просто отключается. Звоню маме, но она не берет трубку, Панкратов теперь тоже. Во мне снова плещется паника.
Зачем? Зачем он поперся к нам домой?
Накрываю лицо ладонями и тихонечко в них поскуливаю.
Не знаю, сколько проходит времени, по внутренним ощущениям, совсем немного. Я слышу голос того самого врача, а потом бас Андрея. Водитель, что все еще сидит на лавке неподалеку со стаканчиком кофе в руках, вытягивает шею. У него дергается глаз. Он смотрит на меня в нервном испуге.