Всё заканчивается тем, что девушки, хихикая, запихивают Олю в кабинку и закрывают дверь, не давая выйти. Но вытащить деньги и банковскую карточку они не успевают. Слышатся шаги, в туалет заходит незнакомая девушка примерно их возраста.
***
Полина
Захожу в женский туалет, а там картина маслом. Стоят три раскрашенные метёлки и пытаются раздербанить чей-то кошелёк. Явно не их, иначе бы так себя не вели. Рядом на столешнице барахло из сумочки. Явно ограбили кого-то. А, вот и потерпевшая: дверь кабинки приоткрывается, оттуда выглядывает девушка. Я сразу её узнаю: она стояла рядом со мной возле витрины. Оля Копылова, точно.
– Так, – говорю этим наглым мочалкам. – Валите отсюда.
Увы, не срабатывает.
– Эй, как ты смеешь на меня пялиться? – одна подходит чуть ближе. Тощая, как сушёная рыба. – Хочешь по морде получить? – спрашивает издевательским тоном. Вытягивает руку и тычет мне в лицо указательным пальцем. Вернее, лишь пытается, поскольку я коротким движением хватаю её и выворачиваю руку. Раздаётся хруст.
– А-а-а-а! – вопит «селёдка», оказавшись ко мне спиной – её развернуло от боли.
Толкаю её от себя.
– Ты, блин!.. – на меня кидается толстуха. Получает ногой в жирный живот и отлетает к первой.
– Эй, ты кто такая? – ядовито интересуется третья, с плохо накрашенными глазами. – Из какой школы?
– Я похожа на школьницу? – спрашиваю в ответ.
Девчонка ухмыляется.
– И что хорошего в том, что ты старая? – и она, внезапно вскинув ногу, пытается меня пнуть.
Уворачиваюсь.
Девчонка хмыкает. Тут же наступает снова: делает один замах рукой. Мимо. Второй. Перехватываю её кулак и влепляю смачную пощёчину.
– Ай! – взвизгивает она и отскакивает, потирая ушибленную физиономию.
– Ах ты!.. – снова толстуха рвётся в бой. Но тут же остывает, схлопотав два леща.
Тут и «селёдка» опять кидается на меня. делает замах рукой, получает под дых и с криком отступает.
– Да ты… – снова третья пришла в себя. Тоже хочет до меня кулаком дотянуться. Хватаю его в полёте, выворачиваю ей руку. Пока держу спиной к себе, выхватываю у неё из-за пояса чужой кошелёк.
Теперь все трое, побитые и красные, тяжело дышат и смотрят на меня настороженно. Больше не бросаются злыми кошками. Оля продолжает выглядывать, но уже улыбается.
– Проваливайте, – говорю нахалкам.
– Пошли, – говорит толстуха.