— У нас брачный договор, — прерываю я Ларису, мазнув пальцем по припухшим губкам. — Так что тут вариант «поиметь» достается только мне.
Аня облизывает губы, нарочно задевая мой палец. По телу прокатывается волна вожделения.
— Да она ведь дрянь последняя, Глеб! — не унимается сестра, растеряв все аргументы и оценив мой непоколебимый тон.
— Знаю, — хриплю в ответ, не в силах оторвать взгляд от смыкающихся на моем пальце губ.
Но как же я эту дрянь хочу…
— Лар, ты бы организовала мне вечеринку в честь остепенения. А со своей дрянью я как-нибудь сам разберусь.
Аня лукаво улыбается, глядя мне прямо в глаза, и игриво прикусывает мой палец зубками.
В голове не укладывается... Слишком непосредственная. И взгляд слишком открытый. Для шпионки. Мерещится, будто она действительно рада быть рядом со мной. Вьется, как кошка. И это желание… ЕЕ желание, что, похоже, сродни моему. Я его всем телом ощущаю. В воздухе буквально фонит ее феромонами.
Она так натурально хочет меня... Разве реакцию тела возможно подделать? Ладно слова. Все лгут. Ладно эмоции. Немало искусных актеров на своем веку повидал, чтобы вестись. Но почему-то именно отклик ее тела сеет во мне зерно сомнения. Не могу так просто отбросить весь имеющийся у меня на нее компромат. Но что, если тут нет каких-то крайностей?
Предала? Допустим. Но, может, вовсе не по своей воле?
Неожиданная и обнадеживающая догадка вынуждает меня отдернуть грубую руку от нежного рта. Сбрасываю звонок сестры, не желая больше слушать ее излияния, и, убрав телефон в карман брюк, отшатываюсь от Ани.
Может, на бабки попала? Или ей угрожали? Крысам нет оправдания, но если бы она рассказала, я бы попытался… понять.
Пальцы снова почему-то дрожат, пока я безуспешно пытаюсь застегнуть чертову рубашку. В поле моего зрения попадает белоснежный подол платья, и я уже знаю, зачем она подошла. А потому бессильно опускаю руки.
Все эти чертовы пуговицы…
Анюта кладет ладони на мою грудь и, будто расправляя невидимые складки, поглаживает мою кожу сквозь тонкую ткань рубашки. Жадно впитываю ее невозмутимый образ, желая поскорее выбросить из головы все выстроенные между нами преграды, чтобы просто насладиться ею.
Скользит пальцами к пуговице на моем вороте и без труда справляется с ней, вынуждая меня нервно сглатывать.
— Хоть бы побрились к свадьбе, Глеб Виталич,— с укоризной говорит она, как бы невзначай пробегаясь пальчиками по моей бороде.