– Мне кажется, ты слишком предвзят, – ответил Евгений и снова
наполнил стакан до краев.
Мы говорили всего минут двадцать, но он уже опустошил половину
полулитровой бутылки.
– Вообще-то я всё слышу, – буркнул Павел.
– Мы тебя тоже слышим. И раз уж хочешь поговорить, то у тебя
есть минута, чтобы убедить меня.
– В чем?
– Что тебя не стоит убивать, – злобно ухмыльнулся я и потянулся
в раковину за ножом.
Видимо, получилось слишком зловеще. В глазах брата заиграл
настоящий страх. Руки задрожали. Словно они с матерью поменялись
местами.
– Сорок секунд, – я продолжал нагнетать.
– Ты… ты не посмеешь!
– Я бы на твоем место с ним не спорил. Одного он уже убил, –
заметил Евгений.
– Сашу?
– Ага, – ответил брат и сделал глоток коньяка.
Павел с перепугу потянулся к стакану, который был еще наполовину
заполнен коньяком. Он опустошил его в два глотка, сморщился и
ответил:
– Я расскажу всё. Все имена. Всех недоброжелателей!
– И принесешь клятву, – выставил я условие. – Осталось десять
секунд.
Я не засекал время, но для нагнетания страха хватало условных
цифр.
– Ладно, – он выхватил из моей руки прямо за лезвие. – Чёрт, –
он осознал, что порезался.
Я протянул руку, на которой еще не затянулась старая рана.
Кажется, через месяц, когда я приму клятвы у всех родственников и
слуг, на этом месте останется глубокий шрам. Но оно того стоит.
Павел спешно произнес хорошо знакомые слова клятвы, и перстень
на моей руке засиял. Он отпустил мою руку и с облегчением
выдохнул.
– Вот так просто? Ты оставишь его без наказания? – спросила
Света.
Вот кому стоит дать волю, и от нашей семьи останется всего три
человека. Но этого мало для величия. Для Павла я уже придумал
особое наказание, но пока не собирался обсуждать это вслух, поэтому
обернулся к сестре и шикнул:
– Т-сс, – приложил палец к губам.
Она неохотно кивнула и переключилась на мать.
– Ну, Паш, теперь я тебя слушаю, – указал я брату.
Теперь он не сможет ни соврать напрямую, ни причинить мне вреда
своими руками. чужими – может, как и случилось с отцом.
– Мы с Сашей подкупили слуг, чтобы они капали ему яд в чай. И
так три года. В итоге он не замечал, почему здоровье стало
ухудшаться.
– Напиши мне имена.
Он спешно достал телефон, и уже через две минуты мне пришел
сообщением список из тринадцати фамилий.
– Это все?
– Нет, – процедил он.