— На форму смотрю, — брякнул я, выдирая каблук из захвата
щупальца и ретируясь задом наперед обратно в вагон. — Вам идет.
— Чего тут смотреть? — прогудела проводница, — форма и форма.
Зеленая. Туда смотри, где нет формы…
Но я уже отступил из ее зоны видимости, щупальца втянулись
обратно и дверь захлопнулась. Кажется, я услышал сожалеющий гулкий
вздох.
Поезд летел в неизвестность. Черт… Как этот уровень проходить?
Хотя бы теоретически? Перебить всех, добраться до головы состава?
Так здешние NPC не агрятся, слава Гриму… И вряд ли стоит их
провоцировать.
Я аккуратно побрел по вагону вперед.
В плацкартных клетушках дремали, храпели, читали, беседовали
друг с другом самые удивительные пассажиры. Все абсолютно
нормальные, знакомые типажи из "реала" — но только на первый
взгляд. На второй — глаз цеплялся за какую-нибудь деталь, неизменно
возвращающую к вопросу, что это за хренов сюрреализм, какой хренов
художник все это выдумал, и, главное, на хрена? И кто ему разрешил?
Это вам не пасхалка в виде бабушкиной квартирки. Такого "пиршества
творчества" в игре я не видел даже во "время оно". Тогда
"Фан-Терра" была наполнена грезами. Здесь и сейчас — бредом.
Гротескными образами в стиле "русская хтонь".
Храпел, выставив в проход пятку, могучий старик. Абсолютно
голый, взамен одеяла он был накрыт собственной седой бородой, метра
два длиной. Другой богатырский храп доносился с соседней полки —
только там, напротив, под горой одеял виднелся какой-то обрубок с
перепончатыми крыльями. А вместо головы у этого существа была
морская звезда. Под ним в занавешенном простынкой отсеке и вовсе
колыхалось нечто желеобразное — и тоже храпело.
В соседнем купе какие-то мутного вида типы в спортивных костюмах
резались в карты. Один из них выглядел натурально как Мефистофель —
с горящими глазами, мушкетерской бородкой и то ли с рожками, то ли
неудачного вида залысинами.
— В "тыщу" присядешь? — сипло завопил он мне и сделал попытку
перекрыть проход. — Или чё? Западло с нами?
Но я вовремя успел протиснуться дальше. "Мефистофель"
разочарованно пробормотал что-то про "козлину" и, повернувшись,
изобразил из зада трубу: его пятая точка вместе с тканью грязных
штанов скрутилась в раструб, как у пластилинового патефона, и
оттуда донеслась чудовищно фальшивая фанфара. Но в следующее купе
он за мной не полез.