— Сакура, давай без «семпаев», хорошо? Раз уж ты призналась в
любви, а я копошился в твоём теле, то называй меня просто Широ, —
улыбнулся я, видя шок на лице Сакуры. Неудивительно, ведь в Японии
принято даже к супругам обращаться с вежливой приставкой. Однако
мне было как-то непривычно, даже с памятью Широ.
— Широ-сем… — я злобно нахмурился, тем самым заставив Сакуру
вздрогнуть. — Ш-Широ… М-мы… — она мило замялась, смотря куда
угодно, но только не на меня. — Мы пара?
— Ты так мило смущаешься, — произнёс я, улыбнувшись. — Насчёт
пары… Я очень сложный человек. Многие назовут меня лицемерным
ублюдком, — вздохнул я, вызывая удивление на лице девушки. Ведь
прежнего Широ так никто бы не назвал. Естественно, она заметила
изменения во мне. Но слишком боялась моей негативной реакции,
поэтому не задавала лишних, по её мнению, вопросов. — Но я буду
рад, что такая красивая девушка считает меня своей парой.
— Красивая… Широ-семпай назвал меня красивой… Я сплю… Я точно
сплю…
Холодный воздух прошёлся по комнате, разбавляя затхлый запах
старинного дома. Люди на улице смеялись и веселились, а некоторые и
вовсе не стеснялись проявлять любовь друг к другу… Везёт. Как же
мне хотелось, убежать от всего, уснуть и не проснуться. Забыть тот
ад, что преследует меня с детства. Кошмар, который никогда не
закончится.
Убежать вместе с семпаем…
Раздался звон телефона – единственная вещь, что напоминает в
этом старинном доме о современной эпохе. Дедушка не любит
технологии, считая их глупостью, а брат… Он никогда не сможет
возразить. Слабак, как и дядя Кария.
— Дом Мато, слушаю, — произнесла я, смотря на стену, где
виднелось шевеление множества уродливых созданий. Фамильяры дедушки
заинтересовались звонком. Хотя обычно звонят сюда только учителя и
Широ-семпай.
— Сакура-чан, — раздался мелодичный женский голос, заставим меня
неосознанно улыбнуться, — сможешь прийти? Широ стало плохо, нужна
помощь.
Сердце тут же болезненно защемило, а руки задрожали.
— Сейчас приду, — на одном дыхание произношу я, а после кладу
трубку и с тревогой оглядываюсь на стену. Фамильяры замерли, а
затем исчезли – значит дедушка не против, если я покину дом.
Широ-семпай… хороший человек, а главное не такой, как братик
Синдзи и дядя Кария, он сильный. Каждый раз, видя его лицо, в груди
становится тепло. Широ-семпай, словно солнце, разгоняет тьму. Но…
Я… Он не должен пострадать из-за моих эгоистичных желаний. Не хочу,
причинять ему боль.