Глава седьмая. Неизвестность
Асметти вывела Тиффани на широкий балкон на втором этаже. Внизу раскинулся сад. Извилистые дорожки, белые скамейки с резными спинками под яркими зонтиками, клумбы разных размеров и форм, маленькие прудики с мостиками, беседки и фонтанчики. Наверно, здесь хорошо тем, кто привык видеть это с детства. Великолепный сад угнетал Тиффани и напоминал тюрьму. Ее будут выводить на прогулку как заключенную.
– А что еще у Заура имеется? Или правильнее, имелось?
– Много чего. Про все бизнесы я не знаю. Есть фабрики мехов, одежды. Есть военные заводы. Драгоценные камни, добыча и обработка. Лошади.
– Теперь это кому? Семье? Надиру?
– Заур владел бизнесом не единолично. Поэтому решать будут представители разных кланов, кто входит в родовую общину. Выделят тебе долю. Нуждаться не будешь.
– Но ведь я не нужна тут никому. Меня можно просто выбросить на свалку. Зачем со мной делиться? Бумаг о нашем замужестве нет, Надир же сказал. Только кольцо.
– Поверь, это немало. Все, кто имел с Зауром дела, воспримут это как настоящий брак. Ты жена Заура.
– А если я украла кольцо.
– Заур прикрыл тебя собой. Это все видели.
– Почему тогда Надир смеет мне указывать, он гад ненормальный, я уже его ненавижу.
– Тихо, Зорра. У этих стен есть уши.
– А куда дели наложниц? Заур что-то такое упоминал, чтобы я не беспокоилась, – Тиффани с силой терла виски, но больше ничего вспомнить не могла.
– Отослали в дальние резиденции, они тебя не должны волновать. Твои проблемы – это Надир. Он будет цепляться, действовать на нервы и мстить.
– Надир как будто не знал обо мне, – Тиффани поднялась, побрела за Асметти.
– Он не признается, что не знал. Но, очевидно, что Заур не поставил его в известность, скрыл женитьбу.
– Если я ему поперек горла, пусть отправит меня назад, – надежда была призрачная, но Тиффани попыталась, прощупала почву.
– Вряд ли он сделает это. Лучше не проси и не думай об этом.
Комнаты, где Тиффани предстояло отныне жить, поражали размерами и роскошью. Тиффани поморщилась, даже хотела потребовать убрать с огромной кровати балдахин, свисающий мягкими складками до пола, но остановила себя. Спать на всеобщее обозрение еще хуже. В гостиной можно было принять взвод и тесно не покажется. Словечко “взвод” толкнулось колючкой в сердце, Тиффани замерла, ожидая озарения, но опять пришла тишина, словно в голове выключили свет.