-А где она?
-Кто?
-Ведьма.
-У нага.
-Почему?
-Он сказал, что она, в отличии от тебя, нежная, как эдельвейс. Добрая, чуткая, понимающая, теплая.
-Не поняла! А я, что ж? Как холодильник Саратов? Холодная?
-Ну…
-Что?
-Ты не чуткая.
-Обоснуй.
-Ты вчера открытым текстом сказала, что на вершину эволюционной пирамиды вскарабкаться можно только, опираясь на четыре конечности. А у него три. При этом таскала его за хвост и демонстрировала всем эту третью конечность.
Мать моя разутая… Это ж я вчера зачем публичный каминг аут устроила??? Это ж меня наг даже душить не будет, так, сырой сожрет. И тут зашел Еся.
-Ну? – строго спросил он.
-Баранки гну. Иди, Еся, не до тебя сейчас. И так, полна жопа огурцов. – ответила, находясь сильно в печали.
-Все рассказал? – обратился он к Марку.
-Не, мы в процессе. – закинув ногу на ногу сообщил Марк. Я попыталась отзеркалить его позу, но меня тут же прострелило от затылка, через печень и в колени. Не знаю, как меняется организм вампира, но мой, походу, сильно посыпался.
-Жги, звезда разговорного жанра! – ответила Марку, скукожившись на кровати, как запеченная минога.
-Ну и потом ты уговорила выпить нага на брудершафт, чтобы забыть все обиды. Между прочим, это была третья бутылка самогона. На вопрос Еси – «а не многовато ли?» ты ответила «ром-молоко солдата, и нага я кормлю почти грудью». – и так, с осуждением, смотрит на меня. Я, конечно, покраснела. Картинка перед глазами встала, как живая. Вот я, вот наг, вот грудь, вот процесс…
-Я не пойму, ты бортовой журнал вел, сколько я выпила?
-Ну мне, чисто гипотетически, было интересно, убьёт ли тебя алкоголь, если вся кровь в организме заменится горючей жидкостью.
Настроение портилось бесповоротно. Поэтому я решила уйти в глухую несознанку и вообще ни о чем не спрашивать, и не комментировать. А то я им слово, они мне два!
-А потом вы вспомнила, зачем пришли к гномам. – продолжил Марк. Я выдохнула. Ну, наконец-то, есть свет в конце тоннеля. – Поэтому вы сняли с бесчувственного главы гильдии все ключи и поползли в сторону сокровищниц.
-Почему поползли? – не выдержала и задала вопрос.
-Проявляла солидарность к братьям меньшим.
-К нагу?
-К нему.
О том, что мы сто процентов разграбили «нажитое непосильным трудом» и говорить не стоило. Была у меня такая сорочья особенность. Мама в детстве даже думала, что меня цыгане сглазили, когда их отец на пару дней в КПЗ определил. Поскольку где-то в тот же период меня стало завораживать все блестящее и сверкающее. Ну и, если все так, ситуация – полное биде.