Дура, самая настоящая. Севка столько сделал для меня, а я ещё в
чем-то сомневаюсь. И ранен он исключительно по моей вине, не спасал
бы, не задели. Но ощущение, что Всеволод мой и в то же время чужой,
незнакомый, где-то непонятный усилилось. Да и разве нет к тому
повода?
Я нырнула под воду, отсчитывая мгновенья, надеясь отвлечь себя
от этих глупых и неправильных мыслей. Но не получилось, и уже
примерно через двадцать секунд сидела с открытым ртом и
наслаждалась возможности дышать как все. Дышать как все, жить как
все. Разве этого много? Только, наверное, это уже не про меня.
Вылезла, вытерлась, надела халат и отправилась на кухню. Чем там
народ утешается? Обжорством, точно. Вот сейчас на себе и проверю.
Ваза сладостей, нарезанные и разложенные на тарелочке колбаса и
мясо.… При виде на последнее пришла естественная мысль, а как они,
Петровы питались? Исключительно готовыми продуктами или всё-таки
иногда требовалось свежее? Там, например зайчатина или на худой
конец кусок сырого мяса от туши, купленной в магазине? Нет, в
магазине свежести не так и много, скорее, на рынке…. Но картина,
где Катька впивается своими белыми зубами в ещё кровяной кусок, не
складывалась. А аппетит и вовсе куда-то подевался, да и был ли он.
Сумасшедший день, события и не менее ненормальные мысли утомили, но
куда теперь деться от этого? Как страус голову в песок не засунешь,
воспоминания не сотрёшь.
Я бросила взгляд на телефон. Ни одного свежего звонка,
сообщения. Возможно, следует сделать самой? Не могу. Мир не ловко,
а довольно коряво разрезан, разорван на ДО и ПОСЛЕ. Когда всё это
началось? До того, как Петровы приехали в наш город или после? До
знакомства с Курским или позднее? Вдруг почувствовала, что хочется
завыть, закричать, а голоса нет. Как быть? Очередная пара
успокоительных таблеток не давала стопроцентной гарантии, что будет
немного легче, но хоть капля, шанс, они ведь есть? Проще не станет,
но ведь я вправе создать эту иллюзию? Однозначно. Как и свернуться
на кровати, ожидая непонятного облегчения. Но оно не наступало, и
вконец измучившись, я потянулась к телефону. Когда отключила? Не
помню. Но вполне в силах открыть дверь, иначе уши не выдержат
назойливого звонка. По ходу взглянула в зеркало и быстро пригладила
распушившиеся волосы, плохое самочувствие и полоса неудач не повод,
чтобы пугать своим видом людей.