-Это Сергей, отец Севы, а это Анжелика,- познакомила нас моя
спутница.
Я кивнула, выдавив улыбку, но было не до них. Всеволод. С
сероватым оттенком лица, кругами под глазами выглядел не самым
лучшим образом и сердце болезненно сжалось. Не до любезностей,
потому взяла моего больного волка за безвольную руку и повернулась
к его отцу, уже зная, что должна сделать.
-Начинайте,- произнесла я, пытаясь вложить всю свою уверенность
и силу. Как это работает, не знаю, но пусть все перейдет к нему,
хоть до последней капли.
Напряженное лицо мужчины, ... его шепот, что заглушает все,
гулко отдаваясь в моей голове ... влетевшая в палату испуганная
Катя, пытающаяся что-то мне сказать, но понимающая, что уже поздно.
Белая лента, обогнувшая наши руки несколько раз, и завязанная на
символический узел затянулась, словно кто-то невидимый решил помочь
таким разным молодожёнам.
- Пара, - раздался удовлетворенный женский голос за моей спиной.
Но думать о том кому он принадлежит, не хотелось, потому что точно
видела появляющийся легкий румянец на щеках у моего волка. Главное,
все не напрасно. Я успела ухватить взглядом пораженное лицо отца
Всеволода, почувствовать его руки, что не дали мне упасть, а заодно
сломать кисть Севы, ведь мы были все еще связаны.
Меня накрыло темнотой.
Первое ощущение, которое сумел сформировать Севка после
затяжного сна, это счастье. Мучительное, новое и все же
долгожданное. Он решил не спешить открывать глаза, а
сосредоточиться на запахах, что без спроса проникают в нос.
Анализировать, кому принадлежит та или иная нота было несколько
сложно, вероятно сказывалось ранение и большая потеря сил (все же
помнил, что произошло). Родные. Эти волчьи ароматы, если они не
скрываются, то не узнать было не трудно, а значит, мать, отец,
Катька и старший брат постоянно находились при нем. Волку, конечно,
это понравилось, но важнее был другой запах, тонкий, до боли
знакомый. И он никак не мог быть в том же месте, где и
родительский. И это нужно обязательно выяснить.
-Мне кажется, он приходит в себя,- раздался вымученно-радостный
голос матери.
-Конечно,- он раскрыл глаза. Усталая мать, вставшая с дивана и
отец, у которого, кажется, появилась седая прядь в волосах. Они
стояли рядом, с любовью смотрели на него, и это было приятно. Горло
саднило, словно недавно проглотил щетку, но это все мелочи, потому
что уже в следующий момент отец решил огорошить.