- Мам, ты знаешь, что мне сложно простудиться,- отозвался он
после того, как почувствовал на своих плечах накинутый джемпер, но
не обернулся,- спасибо.
- Знаю, но теперь ты слишком слаб, чтобы мне возражать,-
проскрипела Вероника Аркадьевна,- может всё-таки к доктору?
-Какому?- Усмехнулся Артём,- нет, не надо, мне гораздо лучше и
ты это видишь сама.
- Скажи, - мать нахмурилась, отчего тонкая нижняя губа немного
выпятилась и задрожала, как у обиженного ребенка,- скажи, Тёма. Это
она виновата?
- Нет,- честно ответил мужчина,- и ты это тоже знаешь. Прекрати
всё валить на Лику, она давно ушла из моей жизни, как ты и
хотела.
- Ты считаешь меня полной дурой, выжившей из ума старухой?-
Взвизгнула мать и этот крик раздался болью в голове Курского,
отчего он непроизвольно поморщился.- Прости, просто в последнее
время, как мне кажется, ты ездишь к ней. Так? Ты вчера был у Лики,
разговаривал с ней?
Артём молчал, не желая отвечать. И зачем? Если уже пару месяцев
каждый день он слышит одну и ту же песню. Он даже почти уверен, что
когда его нет дома, то мать всё так же продолжает с ним
разговаривать, осуждая и виня во всех грехах её, бывшую жену
сына.
- Вчера я не был у Лики и не разговаривал с ней,- ответил он как
заученную фразу. Но ведь это правда. Именно вчера он не звонил, не
писал и не приходил к ней в гости. Он видел её, но ведь не общался,
а значит, не врёт. – Ты ведь именно это хотела узнать?
-Да! И прекрати таскать всякую дрянь домой, я имела ввиду этих…
современных тёлок. Найди, наконец, себе достойную женщину!– Мать
заглянула в холодные глаза сына, но, не увидев в них и капли лжи
отвернулась и быстро ушла.
Она вообще была довольно бодрой женщиной для своего возраста.
Давно за семьдесят, но грациозная и подвижная. Вот только он не
способен подарить ей внуков, о которых старуха много раз говорила,
намекала, хоть и сама точно знает, что не всё так просто.
Единственная, с кем бы Курский хотел сейчас иметь общих детей, это
бывшая жена. Но, к сожалению это невозможно, как в принципе. Нет,
он уверен, что всё ещё довольно детоспособен, только столько раз
говорил Анжелике, что нужно подождать, что сам на какой-то момент
поверил в это. А ещё сюда всегда примешивался страх, который
вообще-то чужд Артёму, но именно он раз за разом заставлял
откладывать это трудное решение, рассказать всё жене…. Он мог бы
рассказать это и другой, какой-нибудь не самой плохой девушке,
имеющей к нему хоть какие-либо чувства. Вот только нет
стопроцентной уверенности в том, что она не убежит, но если и
останется, то именно из-за него, а не фантазий, подсмотренных в
слюнявых подростковых кинофильмах и книгах. То, что от него родится
непременно такой же необычный ребенок, Артём знал и считал это
вполне нормальным, но будет ли так думать его избранница? Он
столько раз представлял себе беременную молодую женщину с неясными
чертами лица, которая с радостью идёт на УЗИ, чтобы узнать пол
малыша… а там пёсья морда с прочими красотами.