Просмотрев паспорт, выданный мне в
шестнадцать, я узнал, что зовут меня Владленом Анатольевичем
Громовым. Мать — Наталья Никаноровна Громова. Отец — Анатолий
Константинович. Никаких особых пометок нет. Паспорт как паспорт.
Красная обложка, серп и молот. Вот только отец моего
предшественника учинил какую-то дичь, и это привело к запуску
ежегодных проверок на лояльность.
Второй минус — я ничего не знаю о
мире, в который попал. Это устраняется усиленным штудированием
Сети, но потребуются недели и месяцы, чтобы получить представление
о приютившей меня стране.
Третий минус — я как-то связан с
криминалом.
Возможно, фарцовщик.
Бандиты в парке не обознались, в
этом я уверен. Они знают, кто я. И продолжат преследование. А это
означает, что надо мной нависла угроза, которую придётся
устранить.
А теперь четвёртый, и самый главный
минус.
Техники анимансеров мне
недоступны.
Чтобы убедиться в этом окончательно,
я приступил к изучению других пассажиров. Вон тот старичок с
газетой. Почему бы не проникнуть в его разум и не вынудить свернуть
газету? Пусть полюбуется панорамой за окном. Вмешательство
минимальное, вреда никакого.
Я сосредоточился.
Попытался ощутить энергию,
пронизывающую тело, прикоснуться к разуму пассажира...
Тщетно.
Мои способности были
заблокированы.
Поезд притормозил у следующей
станции, и вагон заполнился новыми людьми. Я вновь попробовал
воздействовать, только на сей раз выбрал в качестве цели
молоденькую девушку. Представил, как нас связывает невидимый
ментальный поток, несколько раз глубоко вздохнул...
И ничего.
Остаток пути я потратил на
медитацию, закрыв глаза и отключившись от такого притягательного
мира за окном. Успею ещё налюбоваться. Сейчас главное —
восстановиться. Прощупать каналы, устранить блоки. Я был уверен,
что не всё потеряно. Ведь сила одарённого — в его несгибаемой
воле.
Покидая вагон, я вызвал
фамильяра.
Питомец не откликнулся.
***
Здание, которое я искал, выглядело
внушительно: большое, безликое, монументальное, облицованное серыми
гранитными плитами, с решётками на окнах. Не очень оно мне
понравилось. Напоминает клинику, в которой мне в детстве удаляли
аденоиды. Что у меня сразу вызвало неясную, инстинктивную тревогу.
Но просто развернуться и уйти было нельзя. Я должен был пройти тест
— так или иначе. Вот только здорово напрягало, что у меня пропали
мои способности. Временно или навсегда — пока неясно.