Она тревожно замирает, а я машинально провожу ладонями
по упругим бедрам. Руки не узнают. Я что, настолько отвык от собственной жены,
что даже тело кажется чужим?! Это выводит из себя, и я жадно стискиваю
податливые ягодицы, которые стали слишком худыми. Я просто хочу снова почувствовать
ее. «Поймать» забытое ощущение мягкости ее тела. Вот только мысли изъедают меня
изнутри.
- Скажи, ты беременна от любовника, да? Только не
ври, я ведь видел ваше фото. Когда врач сказал, что ты беременна, это первое, о
чем я подумал. Ты беременна от него. И поэтому, ничего не сказала. Сонь, ты…
Но она не дает даже договорить – просто впивается в
мой рот поцелуем, так остервенело, словно не желает ничего слушать.
- Да, смотрю, ты уже неплохо вжилась в роль слепой!
– Светлана Игоревна раздраженно поджала губы, - еще бы. Глеб сутками пропадает
на работе, чтобы заработать денег, а ты прикрываешься своей беременностью.
Удобно устроилась, таскаешься по городу целыми днями, ни забот, ни хлопот. А ты
хоть видишь, до чего моего сына довела, а? Он ведь так устает, что почти каждый
вечер приходит пьяным! Куда ты собралась? Живот скоро по земле волочиться
будет, а ты – снова за порог!
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не огрызнуться. Все
эти месяцы я держалась из последних сил, и даже сказала Глебу, что теперь могу
обойтись без помощи его мамы, но он, как обычно меня проигнорировал. Ощущение,
что он боится оставить меня одну в квартире. Вот только откуда ему знать о том,
что свекровь лишь делает вид, что заботится, но за все время ни разу ко мне не
подошла?
Зрение восстановилось, но не полностью, но я рада
тому, что могу видеть. Правда, глаза по-прежнему быстро устают и слезятся, но с
очками все не так уж и плохо. Мой страх – остаться навсегда незрячей, наконец,
отступил. Да и Олег Максимович ясно дал понять, что потеря зрения была вызвана стрессом,
и все это – временно. Все, что от меня требовалось – просто пить лекарства и
ждать. Вот только немалое количество дней, которые мне пришлось провести в
полной темноте - сказались на моей психике и на течении беременности.
Машинально провожу ладошкой по выступающему животу и
чувствую ответный толчок. Моя малышка отреагировала на «приветствие». В такие
моменты я чувствую уколы совести. Ведь я не смогла быть спокойной и с трудом
контролировала свои эмоции. Все это время
только и делала, что нервничала. А Глеб… он ни разу не притрагивался к
животику и приходил домой ближе к ночи. Мы так отдалились друг от друга, что
теперь уже вряд ли что-то можно изменить… Мы стали чужими, и это по-прежнему
ранит в самое сердце. Как же сложно смириться и принять горькую правду! Наш
когда-то счастливый брак – разрушен, а мы топчемся на осколках былой любви…