— Ты это, — посмотрел на меня, на удивление серьезным взглядом,
Андрей, — осторожнее будь. Знаю я тамошних уродов. Те еще выродки,
поверь.
— Нормально все будет, — набрал я полные легкие воздуха. — Судя
по голосам, там убитые все в ноль.
— Бардачок открой, — кивнул парень мне в ноги.
Открыл я его сразу и сразу же выцепил для чего это было нужно.
Черный металл затвора, квадратные очертания и понимание.
— Травмат? — спросил друга, беря в руку Glock-19. — Твою ж.
Когда магазин выпал в открытую ладонь, надобность в ответе
отпала сама собой.
— Ты сдурел? — перевел я очумелый взгляд на Андрея.
— Считай, что сегодняшнее наше собрание задело тонкие струны
моей ранимой души, — криво усмехнулся Андрей. — Давай только без
нотаций. Лады?
— Гангстеры малолетние, — фыркнул с заднего сидения Миша. — Не
заиграйтесь.
Посмотрев в зеркало заднего вида и встретив его серьезный
взгляд, только кивнул. После, защелкнул на место обойму, оттянул
затвор, загоняя патрон в патронник и убрал пистолет назад, в
бардачок.
— Вам бы пострелять, — рассеянно произнес я, смотря на
проносящиеся за окном деревья.
— На завтра в тир записался, — ответил Андрей. — Давно уже
хотел.
— Не люблю я оружие, — потянулся Миша. — С армии еще не
люблю
Миша у нас единственный, кто успел отслужить. Остальные то сразу
на вышку полетели, а он маялся, маялся, да после ушел на службу.
Год в образцово-показательной части, где даже присягу с автоматами
принимали и какой-никакой, но опыт боевых действий. Точнее будет
сказать наблюдение за таковым. Ибо отправляли их куда-то в Африку,
в качестве ознакомительной поездки, как раз в то время, когда там
работали наши миротворцы. И, понятное дело, что даже в качестве
наблюдателей обычных зеленых юнцов в такие места не отправляют. Но
Миха не особо любил распространяться об этом времени своей жизни,
что подкидывает мне определенные мысли на его счет.
— На месте, — достаточно резко, что выдавало нервозность,
тормознул Андрей. — Тох, там ребята не просто с золотой ложкой в
жопе, как ты любишь говорить, но и с отсутствием мозга и чересчур
развитой вседозволенностью. Тусил с ними одно время. Те еще
выблядки.
— Прорвемся, — хрустнул я шеей. — Первый раз что ли?
Местный загородный дом стоял довольно обособлено от других,
похожих. Три этажа, каменная облицовка, а-ля под натуральность, и
приличных размеров стоянка вдоль улицы. Высокий забор, с метровым
кирпичным основанием и двухметровыми прутьями выше. Ну и музыка,
которая долбила столь громко, что слышно было даже здесь на дороге.
Про обилие светомузыки, прожекторов и цветных фонарных столбов
можно и вовсе умолчать.