- Прости! Я с ума схожу тут совсем одна. Твои вещи уже в гостевой комнате, поживешь пока там.
- Это очень мило с вашей стороны, а где Кира?
Женщина театрально всплеснула руками, коснулась груди и откинула голову, махая на свое лицо ладонью, словно веером.
- Ох, что же мы стоим на пороге, идем скорее. Она лежит уже два часа на постели и не подает признаков жизни, - словно опомнившись, она подхватила и потащила меня за локоть внутрь. - Сказала, что умирает!!! Ох... мое сердце... – едва ли не плакала актриса, которая в списке тех, кто без Оскара, и я едва сдерживала хохот, на ходу скидывая обувь в цвет одеянию.
- Идемте же спасать!
Мы поднимались по устеленной красным бархатом деревянной лестнице с позолоченными резными перилами. Клаудия порхала по низким широким ступеням, словно княгиня, изящно вскидывая руки. Утонченная мадама проводила меня до логова зверя, и перед расставанием с ней я предупредила.
- Миссис Сойер, у меня сегодня выпускной, поэтому вечером я уложу Киру спать и уйду на вечеринку в его честь.
- Это же такое значимое событие! Мы должны организовать семейный ужин! – качались мы с ней за ручки, как девочки из соседних дворов.
- О, нет, миссис Сойер, пожалуйста, не нужно, - пыталась съехать я, но хозяйка дома погрозила мне пальчиком, освобождая одну из моих ладоней.
- Еще как нужно, девочка, во сколько твоя вечеринка?
- В десять.
- Вот и отлично. Ужин будет в шесть.
Я поняла, что спорить бесполезно, поэтому согласилась, просто кивнув. А расправившая свои бархатные крылышки ароматная фея дала свободу моим конечностям и плавно уплыла цветочным облаком.
«Что ж. Чувствую, это будет тот еще ужин...» - повернув ручку "заветной" двери, я чуть не рухнула от смеха. Посреди воздушной, наполненной дневным светом спальне, на кровати в, как минимум, десяти подушках лежала маленькая сорвиголова, с закрытыми глазами, вся белая, со скрещенными руками на груди и выпрямленными в струну ногами.
«Как же я ее люблю. Глазки цвета изумруда, волосы цвета печеньки. Мечта поэта-мазохиста. Русалочка с душой и поведением Стервеллы», - принцесса в белоснежном сарафанчике в цвет смертельно бледной кожи задержала дыхание, а я генеральским голосом проголосила.
- Ну хоть прямо сейчас в гроб клади!
- Лили! – открылись зеленые глазки, единственное, что досталось девочке от ее папеньки.