Внезапно поступил доклад от поста радиотехнической боевой части: «БИП13, Центральный. Пеленг три градуса справа по борту, сигнал активных средств локации с параметрами: на частоте десять с половиной килогерц. Сигнал короткий. Сигнал потерян».
Лосев тут же связался с командиром БЧ-7 Андреем Синицыным.
– Засекли?
– Пока не могу сказать, – отвечал тот. – Но сигнал сильный. Если он отразился на локатор мощно, то сейчас начнут нас щупать на разных частотах. Это цель номер четыре, предварительно классифицирована как противолодочник, уточняем по признакам два и три.
– Давай, Андреич, слушай внимательней.
Прошло несколько минут, снова тревожная весть от радиотехнической боевой части:
– Пеленг три градуса справа по борту. Сигнал активных средств. Сигнал неустойчивый… Сигнал не обнаруживается.
Самые напряжённые мгновения. Засекут, сомнений почти нет. Сколько времени отпущено судьбой до этого момента? И вот звучат слова:
– Сигнал активной работы ГАС14 слева по борту, три градуса! Сигнал устойчивый, ритм чёткий с периодом восемь секунд, на частоте три и три десятых килогерца. Справа по носу четыре градуса, сигнал активной работы ГАС. Сигнал широкополосный, чёткий, ритмический, с периодом восемь секунд. Пеленг меняется вправо.
– Пеленг сигналов совпадают с координатами кораблей охранения главной цели. Цели номер три и номер четыре. Цели классифицированы как эсминцы типа «Арлей Бёрк» третьей серии с ГАС.
– Расчётная дистанция до ближайшей цели (цель номер четыре) шестьдесят восемь кабельтовых.
– Наблюдаю направленный постоянный сигнал на частоте два с половиной килогерца. Товарищ командир, мы обнаружены противником!
Словно раскололся прочный корпус и холодная беспросветная бездна хлынула в отсеки. Это не учения! Отбоя тревоги не будет. Обнаружены! Обнаружены не командой родного флота, и даже не потенциальным противником, а самым настоящим врагом. И пойдут сейчас к лодке не практические торпеды, а боевые, с сотнями килограммов взрывчатки!
Хотя, следуя первоначальному плану, Лосев должен был скомандовать «Пли!» расчётам торпедных аппаратов, какое-то наитие, какая-то ещё неоформленная мысль, не дали ему это сделать. Слишком просто. Чересчур прямолинейно, незамысловато. Но и медлить было нельзя.
Повисшую на секунду тишину прервал голос командира: