Это поистине уникальное свойство этих избранных (а тут, на научном уровне – рассматриваемых) существ, относительно которых Цинциннат пытался строго доказать (но, на полях той книги о народах, которую он тогда читал, не хватило места), что чем меньше евреи занимают пространства, тем дольше они существуют во времени. И тюремная одиночка начинала казаться ему самым прекрасным местом на свете.
Будьте уверены – думал Цинциннат – что если в России останется только полтора еврея, то уже это одно будет причиной всех бед и несчастий, накопившихся в этой добродетельной и абсолютно невинной стране, в которой каждый мужик ходит на медведя только с топором и рогатиной, и даже не всегда насилует бедное животное, – до или после!
Цинциннат был так сердит на жестоких евреев, что ему даже показалось, что он и сам еврей, и вот он стоит на крыше со скрипкой Страдивари, играет золотым смычком, и Марк Шагал идет к нему с мольбертом. А вот он уже стоит на той же крыше с автоматом, держа его, как скрипку, т.е. прикладом под подбородком, и водит по автоматическим струнам дубинкой, которая своим ремешком так умно одета на кисть руки, что никакой слушатель – любитель музыки, даже тот, у которого на голове повязка стукнутого безумца, не сможет эту дубинку выхватить и ударить нашего скрипача по ермолке, … и Марк Шагал удаляется от него.
У меня есть идея – пробормотал Цинциннат, пользуясь своим временным положением еврея, – ещё одна типичная еврейская идея, появляющаяся на свет – а сколько их уже народилось! Вот держу я в руке череп и говорю какому-то антисемиту: «Это ты, Бедный Йорик!» И тут вдруг оказывается, что внутри этого черепа спрятан булыжник, и я тррахх этого антисемита этим черепом по башке!
И вот с этим, – оказавшимся (по еврейским понятиям) довольно успешным, ударом, начинается наша узкая, но очень надёжная, тропинка Еврейской Темы – ведь никакой другой дороги или тропинки мы, к сожалению, не знаем – и именно она поведёт нас через этот почти непроходимый лес и космос общечеловеческой психологии и жизни, который так интересовал В.В.. И пойдём мы в грубых сапогах, с ржавым ведром, в долгий путь с буреломами и крутыми оврагами, и подобно тому как люди искали золото, а нашли нефть, – не найдём мы ни алых парусов, ни аленького цветочка, ни спящей красавицы, ни даже избушки на курьих ножках, – а нечто без чего по-настоящему и жить-то нельзя, и даже целого ведра на это не хватит!