Чтобы успокоить ее, я сказал:
– Извини, пожалуйста. Я веду себя не как мужчина – все время жалуюсь. Но ты умная девочка и поймешь меня легко. Я просто обожаю тебя, и любое твое движение воспринимаю остро. Наверно, любовь, как и смерть, делает всех равными. Юношеская любовь жестока своим максимализмом. Но то, что происходит со мной сейчас выходит за рамки разумного объяснения. В юношестве почти все влюбленные пишут стихи. Делал это и я. Слава Богу, я быстро бросил это занятие. Но ты меня вернула в детство, и за время твоего отсутствия, мне пришли в голову такие строчки:
Коснулся талии – и вздрогнул!
За этим был особый мир:
Спина, колени, шея, бедра —
Что необузданно любил…
Но время создает руины
И каждый день свое «вчера»,
Уж слишком яростны морщины,
Все смехотворнее слова:
Слова восторга от изгибов
И совершенства женских рук,
Слова о том, что что-то было
И оборвалось как-то вдруг.
Ты – Вавилон, ты – Рим, Египет…
Ей нужен нынешний Париж!
И двери в новый мир закрыты.
А вздрогнул – испугался лишь.
Анна ответила не сразу. Я добился главного – она перестала плакать. Чуть погодя, она сказала:
– Глупые стихи. В твоем возрасте стихов не пишут. Думаю – и не влюбляются. Ты просто принял то, что само пришло к тебе в руки. Разумеется, тебе это льстит, доставляет удовольствие, создает иллюзии о возможности возврата к прошлым блаженствам. Все это ты обозвал любовью. Так не бывает! Любовь – это прерогатива молодости. Поэтому я с уверенностью говорю, что влюбилась в тебя. Я пользуюсь правом молодости и поэтому иногда плачу. И «нынешний Париж» – не про меня! А твой плач – и в стихах тоже.
– Мне трудно возразить, потому что не знаю, что ты понимаешь под любовью.
– Любовь – это когда ты что-то теряешь. Хотя бы голову. А что ты можешь потерять? Лишь деньги. За те деньги, которые ты мне дал, можно было бы заполучить много красивых девочек, как девственниц, так и умелых развратниц. И не было бы у тебя глупых проблем, как со мной.
– Мне такой вариант знаком. Но ведь я не пошел на него!
– Откуда мне знать?
– Как странно, Анна! Мы столько времени не виделись, а наш разговор похож на выяснение отношений.
– Все правильно, если мы собираемся стать супругами.
– Тогда я должен задать вопрос: кто такая Мария?
– Я думала, что этот вопрос ты мне задашь раньше. Мария – это я.