– Вот и отлично, – молчание мать посчитала согласием, предпочитая не замечать испуганного вида дочери, – завтра попрошу кого-нибудь из мастеров прийти и повесить её.
Ольга являлась владелицей небольшого салона красоты, недалеко от их дома, и иногда давала своим работникам дополнительные задания, если в салоне не было клиентов. Но платила Ольга хорошо, поэтому неудовольствия никто не высказывал.
***
Однако повесили картину только спустя две недели. Вначале в салоне прорвало трубу с горячей водой и всё затопило. Вскрылись полы из ламината и были испорчены некоторые розетки. На устранения всех последствий потопа ушло целых пять дней, всех клиентов пришлось отменять и переносить, что очень расстроило Ольгу и выбило из колеи. Всю последующую за этим несчастьем неделю, Оля, как парикмахер-стилист по профессии, работала в салоне без выходных, стригла наравне с мастерами, чтобы хоть как-то покрыть убытки от простоя.
Алиса это время проводила, как обычно, в детском саду, а вечера с няней и почти не видела маму дома. Впрочем, девочка уже привыкла, что мама всегда занята и почти живёт на работе. Единственным их ритуалом, если это можно так назвать, было то, что они вместе завтракали и мать отводилась дочку в садик. Поэтому Алиса в сутках больше всего любила утреннее время, и с нетерпением ждала момента завтрака и последующего общения с мамой.
Придя в очередной раз с няней после сада, поужинав кашей, и уже готовясь ко сну, Алиса заметила напротив своей кровати картину. Девочка уже почти успела выкинуть её из головы и увидев вдруг на стене даже заплакала от неожиданности.
– Алиса, что случилось? У тебя что-то болит, зайка моя? – няня Марина, полноватая шестидесяти двух летняя женщина, со строгим, но в то же время очень добрым лицом, приложила руку ко лбу девочки, желая узнать, нет ли у нее, не дай Бог, температуры.
– Злая картинка! Мама повесила злую картинку, – девочка указала на неё пальчиком и разрыдалась ещё сильнее.
Няне картина тоже не нравилась. Было в ней что-то нехорошее. И дети. Казалось, что дети смотрят прямо на нее, своими жуткими безжизненными глазами-дырами. Марина бы ни за что не повесила такое у себя в комнате. А уж тем более в комнате детей или внуков. Но спорить с Ольгой Дмитриевной она не собиралась. Хозяйка всегда всё решала сама и жёстко пресекала любые советы от пожилой женщины, которая та, в начале своей работы на этом месте, по глупости пыталась ей давать.