— Как
воинов, правда. А вот про медведей… сам не видел, а значит, не знаю. Врать не
стану. Только вот никого в его деревне нет из наших, - Кир многозначительно цыкнул.
— Из
ваших? Это кого? – уточнила я.
— Возле
замка живут те, кого он привез сюда, когда король Стефан занял престол вместо
молодого короля. Стефан дал ему эти земли. Люди приехали с ним. Никто не знает,
что творится за стенами этого страшного места. Только вот известно, что гонцы
от него объезжали все земли и велели не убивать нежеланных детей. Хоть
здоровых, хоть уродов. Он обещал давать за них пятьдесят золотых.
— Телка
так дорого стоит? – не удержалась я.
— Зима.
Осенью будут дешевле. Да и снега было так много, что везти ее издали не смогли
бы. А люди в округе знают, что все равно нам придется купить. Вот и загнули
цену, - Кир сплюнул и продолжил скидывать сено с сеновала, ловко орудуя
деревянными трехрогими вилами.
—
Значит, мой сын там не голодает? – зачем-то спросила я.
— Не
знаю, Либи, - он остановился и посмотрел на меня с жалостью.
День
стирки я запомнила на всю жизнь. Дома была баня в прямом и в переносном смысле.
Дверь не открывали, чтобы помыться и помыть детей. Воды на полу было столько,
что мы ходили по ручьям. В трех корытах женщины стирали вещи, тут же мыли
детей, а потом мылись сами. Потом я помыла полы, и мне велели идти на свою
лавку и отвернуться. Помылись мужчины, и мне снова пришлось затирать полы. Но
плюсы были – дома стало свежее. Правда, сырость никак не хотела покидать
помещение, и пару дней было отвратительно. Мокрая спина и голова от влажности,
плохо спящие и чешущиеся дети.
К
моменту, когда все по новой начали пахнуть потом, стало сухо. Я продолжала
мыться ночами. Со мной теперь мылась и Таис. Она лично поделилась со мной
страшной тайной Фабы о мыле. Оно было, но его берегли на лето. Считалось, что
зимой замараться негде. Жутко вонючие, замерзшие куски она хранила в большом
сундуке в холодном тамбуре. Мы научились мыться так, чтобы никто не заподозрил
нас в воровстве. Просто намыливались каждый раз разными кусками, и они все
оставались примерно одинаковыми.
Оказалось,
что у семьи были еще овцы и козы. Тогда я поняла, где пропадал часто Бартал.
Под горой был еще один дом. Меньше, но с хорошим загоном за стеной. Он
обогревался вместе с жилищем. Я не понимала, какого черта все жили в такой
тесноте, если был дом. Пока не узнала, что это дом мой и моего мужа, а также
моего сына, которого продали. Поднимать крики и воевать с ними я точно не
могла. Жить отдельно мне просто никто бы не позволил, да и запасов у меня нет.
Дрова из леса я точно не привезу сама и даже не срублю ни единого дерева.