Что делать? Лизка впала в истерику:
– Дубленки замокнут! – орет она с первого этажа так, что я слышу наверху. Это вам не мешок сахара! Здесь другие деньги!
Что делать? Ну не пластырь же заводить, как подводники. Хоть задом затыкай!
Вижу, коробки с печеньем, конфетами «Мишка косолапый», вафлями, мармеладом, павидлом уже выносят из магазина на лестничную клетку.
Народ, спускающийся с верхних этажей, наблюдает этот спектакль, спотыкается о разбросанные коробки, мешки, дивится на разбросанный дефицит. Все, что вывалилось из тары, моментально исчезает в карманах, сумках, под полами одежды.
А народ все прибывает. Подтягиваются с улицы, привлеченные истошными криками и суетой. Появились и добровольные помощники, которые быстро разобрались в ситуации.
– Кто дал команду? – ору я. – Кто тут командует кроме меня? Тут уже я впал в истерику:
– Назад, мешки и все остальное – в магазин! Оказывается, команду дала Лизка.
– Назад, я сказал!
Все смотрят на меня, как на главного и последнюю надежду. – Ну! Ну!
– Давай команду ломать дверь! Потом разберемся.
– Главное перекрыть воду! – вдруг кто-то крикнул, осененный мыслью.
– Надо перекрыть стояк или весь дом.
– Где же этот спасительный, чертов стояк или кран? – Где он расположен?
– В подвале!
Я метнулся в подвал, все добровольные помощники за мной. Я уж не помню, сколько их было. Подвал с торца дома. Прибежали, на двери огромный замок.
– Чертов замок! Это сложно! Подвал закрыт. Пока сломаем замок, пока будем крутить все краны подряд… Проще прорваться в квартиру и там перекрыть воду.
Все развернулись, как один, и снова рванулись в подъезд следом за мной. Молнией взлетели на второй этаж.
Нас становилось все больше. Добровольные помощники по-полняли наши ряды. Появились и зрители, которые отличались тем, что помощники мотались следом за мной, а зрители стояли у двери магазина и ждали, что же они начнут выносить еще? Чем бы поживиться!
На их лицах я заметил злорадство. Так вам и надо! А как бы вы реагировали, когда в вашем подъезде, за закрытыми дверями день и ночь торгуют дефицитом, а вы, как люди второго сорта, толь-ко облизываетесь. Их можно было понять. Мне и самому иногда было стыдно за причастность к этому социалистическому способу распределения благ.
Общее число участников события уже достигло пятнадцати че-ловек, а может быть и больше того.