– Есть мысли, как выручать Шурика? – прошептал я.
– На месте разберемся, – отмахнулась Тома.
– Я бы поискал варианты заранее, – настаивал я.
Зря. Тома вжилась в роль правительницы, как дворянки столбовой, так и владычицы морской. И вообще.
– Шурик сам виноват. – Вместо поиска возможностей она стала обвинять. Самый худший способ решения проблем. – Нечего было к чужим женщинам приставать. Одобряю местные законы насчет сестрации подобных любителей клубнички.
Как любят говорить в фильмах, «мы ее теряем». До чего же местный вариант матриархата портит женское сознание. Я вновь зашептал:
– Когда лежишь раненый в башне, не узнаешь законов так, как мы в школе. Может, он просто хотел быть галантным. Или пошутил неудачно.
– Он пошутил, а нам теперь головой рисковать. Кстати, вариант: подождать, пока сестрируют, и сам выйдет.
Я отвернулся. О чем говорить с женщиной, у которой шила в одном месте не хватает? Как с мужиком, когда у него что-то в том же роде.
– Шучу, – примирительно принеслось вслед.
– Не приходило в голову, – вновь обернулся я, – что Шурика можно взять третьим невестором?
– Ни за что! – Девичий взгляд метнулся на дворецкого.
Добрик мирно посапывал, подложив ладони под щеку. Если сравнивать внешне, одессит проигрывает по всем статьям, но разве внешность для мужчины главное? К тому же, это не на всю жизнь, а только до возвращения домой, фиктивно. Как со мной.
– Подумай, это лучший выход, – потянул я ту же ниточку. – Здесь нет сословных ограничений. Пусть он числится крепостным, ты имеешь такое же право взять его в мужья, как и мастерового-дворецкого.
– Шурика? Никогда! Даже не думай об этом.
– Из-за Добрика? – И дернуло же меня сосватать сестренке дворцового очаровашку.
– Добрик ни при чем. Хотя нет, тоже при чем, но не в этом контексте.
– Не понимаю.
– А зря.
На время мы замкнулись каждый в себе. Я перебрал все, что отыскалось в запасниках памяти. Все равно не понимаю. Если дело не в Добрике, не в заполненной нише третьего мужа – в чем же? Стесняется, что обзавелась полузверем-Юлианом? Или настолько свыклась с кандидатурой дворецкого, что теперь не хочет ломать возможной идиллии? Не собирается же она обрастать в этом мире настоящими мужьями?
– Шурик тебе раньше нравился, – сделал я еще одну попытку. – Ты даже целовала его.
Вот теперь воткнувшийся в меня взгляд сказал все.