Желание только одно, утроенное – СОРВАТЬСЯ.
Поэтому «Сорвавшаяся» – равно – «Золотая».
Запросто!..
…иногда Лёхой вспоминалось что-то забытое в машине, он просил меня принести.
Я вылезал на край земли.
От реки по обрыву вверх.
На траву типа «клевер».
Под закатное Солнце.
Падал в неё и лежал глазами вверх.
И чёрные мушки перед глазами…
Нет, это не глюк, не мероприятие внутри организма.
Это – мушки.
Они здесь повсюду роятся.
Но на Солнце расслабляются глаза…
И снова чувствуешь себя как нечто большее, чем трехмерное.
Завораживающе..
Как устройство «чувствомер»…
(череда ощущений на голых подошвах)
Утро.
утренние солнечные лучи…
ветерок с балкона…
мягкий коврик…
тапки с бамбуковой стелькой…
холодная плитка в ванной…
горячая под солнцем плитка на балконе…
тепло асфальта и угловатость неровностей сквозь тонкую подошву летней обуви…
волжский песок…
вода…
День.
коврик автомобиля…
свежая трава из земли…
глина…
вода другой реки…
ил, камни, покрытые водорослями…
червяк…
снова вода и песок…
трава, коврик, асфальт…
Вечер.
тепло воды в ванне…
массажер для стоп…
стоп.
ветерок с балкона…
Ночь.
ПРИШЁЛ
человек в библиотеку.
В читальный зал.
Как положено, объяснился с женщиной-библиотекарем, дождался, когда та вынесла ему нужную книгу,
взял и отправился на свободное место..
Сел за стол.
На стул.
А потом начал пересаживаться.
То за другой стол, то на другой стул…
(3 раза)
И воскликнул в сердцах:
– Ну, не могу я так!..
И пошёл обратно к женщине-библиотекарю.
Стульчак просить.
Так читать привычнее.
Ну и то хорошо.
СТРАННО
Странно движется время!
Побрился, перед зеркалом, помню же – только что!
Рукой ещё по чистому подбородку провёл.
И отвернулся, чтобы бритвенный станок вниз на полку убрать…
А потом выпрямился и мельком в зеркало взглянул…
Ёпт!..
Вся рожа в щетине!
ЕСТЬ
линейка…
Есть плинтус…
Но нет настроения.
Настроения, чтобы измерить высоту плинтуса и сравнить.
С высотой настроения.
Но его нет!
…в виду неявки противника победа присуждается…
НАДПИСЬ
на футболке:
По одёжке ты меня не встречай.
… – Тужься! Тужься! – кричали ему…
Он скулил, выл, строил жуткие и трагические гримасы, напрягая все мышцы лица.
– Ещё! Тужься!! Ну!!!
А потом наступила пауза.
Тишина.
А в тишине вспыхнула улыбка и раздался он…
Долгожданный радостный смех.
ОКУРКИ
Которые летят в небо.
И которые приземляются…
И они якобы «мусор», а я якобы «соришь»…