Теперь Никита жил в служении Богу и людям. Он ел и пил, спал и бодрствовал ради одного лишь служения.
Глава 2
С момента своего изменения, Никита первым делом помирился со всеми с кем был в разладе, на кого злился, обижался или кого сам побуждал к злобе и недоброжелательству. Его переполняло чистое и радостное чувство любви, прямо как в детстве, что он не мог поступать иначе. Он не смел обращаться к Богу, пока знал, что с кем-нибудь в обиде. Забывая о себе, он думал только о том, чтобы быть со всеми в любви. Он чувствовал, что делал все так, как до́лжно делать. В его душе становилось все светлее.
Помимо этого все увеличивающегося доброго чувства, Никита ощущал появление чего-то нехорошего в себе. Он всеми силами души хотел удержать свое всегда приподнятое настроение, но другое неизвестное и неприятное чувство мало-помалу овладевало им. Он не понимал что это за чувство. Непонимание порождало страх.
Никита стал еще больше обращаться к Богу.
Появившийся страх настолько затуманил его рассудок, что он перестал замечать за собой грубость в общении с близкими людьми.
Одним вечером его мать прямо сказала ему:
– Ты так говоришь со мной, точно ненавидишь!
Эти слова задели Никиту за живое и привели в замешательство.
«Ненавижу?.. Но я не могу ненавидеть кого-либо. Этого не может быть! Все люди братья мне… – думал Никита. – Я всех люблю»
Он так испугался того, что его вера вот-вот рухнет, и жизнь его снова станет бессмысленной, что весь вечер провел в молитве и чтении Евангелия.
Хотя он не прекратил внутреннего обращения к Богу, он как будто чувствовал, что Он мало-помалу покидает его. Больше всего Никиту пугало то, что он не мог найти причину этого его отдаления от Бога. Он искал ее где-то извне, вместо того, чтобы заглянуть внутрь себя.
В течении нескольких месяцев Никита старался снова обрести Бога, никак не замечая того, что от этого поиска он становился только злее и требовательнее к окружающим.
В один из таких дней, когда он перечитывал Евангелие, желая найти в нем ответ о своем внутреннем состоянии, его посетило такое резкое и сильное желание выпить, что от неожиданности он лег на кровать и застыл в оцепенении. Только глаза выдавали всю катастрофичность его положения. Все его тело пульсировало и обжигало, его лихорадочно трясло, холодный пот выступил на лбу; Никита покраснел от нехватки воздуха. Его переполняло сильнейшее в его жизни желание выпить. Сознание его совершенно помутнело: он не мог ни противиться этому сильному чувству, ни противостоять ему усилием воли.