– Тогда… приступаю к работе?
– Приступай, – благословил ее начальник и вздохнул с облечением. Замена нашлась, а значит, и вся стройка вновь заработала.
Уже через час Сапсонова осталась одна и лихо управлялась со всеми заказами. Ей звонили с участков и требовали раствор, оставляли заявки на завтра, а снизу уже сигналила очередная машина, которая подъехала под загрузку.
Мужчины и парни забегали в диспетчерскую посмотреть на симпатичную девушку, да к тому же протеже самого начальника СМУ.
Между шоферами сразу пробежал слушок: что Марина принципиально честная, и скорее всего, нравится Свиридову, и с ней надо быть очень осторожными. Многим – это стало в тягость, ведь своровать раствор теперь будет намного труднее. Валентина была свой человек, и с ней всегда можно было договориться. Но как любили поговаривать между собой водители: «Не своруешь – не проживешь». И отказаться от левого заработка было практически невозможно, потому что это уже вошло в такую привычку, что напугать их или запретить возить бетон налево было делом сложным. Все были уверены: как воровали, так и будут воровать, только надо быть немного осторожнее.
Марина сидела за столом и вникала в свою новую работу. Она тут же повесила на стену календарь и, как солдат новобранец, стала отмечать на нем дни своего отбытия на растворном узле. Первый день она обвела черной авторучкой, а вот последний, что будет через месяц, она выделила красным стержнем. Девушка тяжело вздохнула, но понимала, что надо выручать начальство, тем более, он обещал выполнить ее любую просьбу. «Интересно, – подумала она, – что же мне у него попросить «этакого»!». Но ее тут же отвлек от мыслей очередной сигнал, и она стала выдавать новую порцию раствора, загружая бетономешалку.
Первая половина дня прошла быстро. И уже на обеде в столовой она пожаловалась Вике:
– Представляешь, они думают, что я девушка Свиридова! – сидя за столом, тихо рассказывала Марина подруге.
– Да ладно?! – недоумевала Кравцова, а сама ела оладушки, запивая компотом.
– Он им погрозился: если они станут меня обижать, то будут иметь дело с ним. Вот они сразу и решили, что я его любовница. Я думала: со стыда сгорю!
– Слушай, – подалась вперед Виктория, – это же лучше для тебя. Не станут лапать тебя, кто попало!
– Я им полапаю! – грозно отозвалась она, и украдкой посмотрела по сторонам, боясь, что их могут услышать.