в сибирской ссылке.
В семье Святовых я был приёмным сыном. Моими родителями были Трякин Иван (отчества не знаю) и Трякина Анна Александровна. Родился я 1903 году в селе Печенарь Петровского уезда Саратовской губернии. В семью Святовых я попал не совсем обычным образом. Дело в том, что после службы в лейб-гвардии Егор Петрович Святов в 1903–1909 годах жил в Пензе, работая на Московско-Казанской железной дороге старшим кондуктором поезда Пенза – Нижний-Новгород.
Детей у них с Александрой Васильевной не было и, кажется, не могло быть. И вот во время тяжёлой болезни Александры Васильевны дали они зарок усыновить какого-нибудь сироту. В одну из поездок в вагон третьего класса поезда, возвращавшегося из Нижнего Новгорода, на станции Лунино, в сорока километрах от Пензы, села бедно одетая женщина с трёхлетним кудрявым и красивым мальчиком, очень говорливым и шустрым.
Егор Петрович разговорился с женщиной. Познакомились. Она назвалась Анной Александровной. Оказалось, что она обременена большой семьёй и живёт в крайней бедности. Егор Петрович высказал Анне Александровне предложение усыновить мальчугана, то есть меня, и пригласил её к Александре Васильевне прийти со мной.
Дело состоялось. Я понравился Александре Васильевне, и она дала своё согласие. Так я и стал Святовым Иваном Ееоргиевичем.
В 1909 году после забастовки на Московско-Казанской железной дороге Егора Петровича уволили. Мне было уже шесть лет, и я помню, какое это было горе. Помню, как зимой отец поступил на работу приказчиком в пивную лавку, принадлежавшую известным нефтепромышленникам Нобелям, владевшим также пивными заводами в Самаре и Пензе.
В Бессоновке я провел детство и отрочество. Учился в двухклассном министерском училище легко и с интересом. Характер же у меня оказался резким, в обиду себя не давал и, если вдруг кто-то из учеников дразнил меня подзаборником или подкидышем (все знали, что я приёмный сын), в ход пускал кулаки, и довольно часто. Потасовки не всегда кончались в мою пользу, но всё же, сильный и бесстрашный, в большинстве случаев я оказывался победителем.
Очень рано я пристрастился к рыбалке. Страсть эта осталась у меня на всю жизнь. В Суре я ловил подустов и окуней, в Шелдаисе, левом притоке Мокши, – пескарей и ельцов.
Во время Первой мировой войны со мной, одиннадцатилетним мальчиком, озорником и непоседой, моя мать, Александра Васильевна, дважды ездила на австро-германский фронт к мужу, служившему в то время старшим каптенармусом 407-го пехотного Пензенского полка. Первый раз мы ездили в Бессарабию, под Хотин, второй – в Белоруссию, под Клевань и Ровно.