От
чего-то Нину передернуло, когда она посмотрела на этого человека. Очень подавляющая
энергетика. Такой убьет при необходимости и даже не дрогнет. Инстинктивно Нина
прижала к себе дочь ближе. Это движение заметил и так внезапно появившийся
незнакомец. Он бросил на неё такой острый взгляд, что внутри все заледенело. У
него были нереально серые, почти бесцветные глаза.
—
Как вы смеете? — попытался Феликс Алексеевич противостоять напору вновь
прибывшего мужчины. — Да вы знаете, кто я?
—
Знаю, — спокойно ответил тот. Говорил спокойно, но эффект будто бы рявкнул. Все
отшатнулись от него, как от особо опасного хищника. — Вы Феликс Алексеевич
Шаров, владелец «Глобал-инкорпорейтед». В данный момент завершается процедура
оформления вашего банкротства. Именно поэтому вы так заинтересованы в завещании
почившего зятя. Если ваша дочь или внук получат деньги, то у вас появится шанс
спасти компанию.
Абсолютная
тишина обрушилась на кабинет. Все уставились на Шарова, который сначала
побледнел, потом покраснел, схватился за грудь. Нина даже испугалась, что у
него сейчас сердце прихватит. Мужчина-то в преклонном возрасте.
—
Папа, о чем говорит этот человек? — возмутилась Анфиса, в отличие от Нины
совершенно не испугавшаяся за его состояние здоровья.
Холодова
лишь головой покачала. Не понять ей их высокие семейные отношения. То, как жили
Шаровы и Майские, у неё вызывали недоумение. Нина выросла в
среднестатистической семье, где было принято выражать свои чувства,
беспокоиться друг о друге, защищать. Свекровь часто её одергивала, когда Нина
привычным образом выражала привязанность к тогда еще мужу и дочери. Она считала
это неприличным и часто называла её деревенщиной.
В
те времена, это причиняло боль, сейчас Нина только грустно усмехалась. Ушла от
Антона она не из-за его измены, как первопричины. Скорее его интрижка с Анфисой
стала последней каплей. Холодова главным образом пыталась защитить Аньку. Она
не хотела, чтобы полная жизни и энергии дочь стала пустой, равнодушной,
циничной. Поэтому взял её в охапку, Нина и ушла. И Тоша, это прекрасно понимая,
не стал её останавливать.
Боже,
о чем говорить, что бывший муж в те редкие моменты, когда наведывался к ним
домой, назывался эти минуты моральным отдыхом? Всё-таки дом это не стены, а там
где тебя ждут и любят. Дом Нины уже не принадлежал ему, но иногда Майский
заезжал, чтобы погреться. По началу она гнала его, особенно когда еще не
пережила его предательство, а потом все забылось, она стала спокойнее и
перестала принимать его в штыки. Благо Майский редко к ним наведывался.
Наверное, и сам понимал, насколько это неправильно.