Нам осталось утешать себя лишь тем, что мы сами сознаем свою испорченность и что еще есть возможность исправиться. Не надо только отчаиваться!
Только что мы испытали чувство отверженности, как вдруг на нас свалилась удача: добрая комендантша выдала нам отдельную четырехместную палатку.
Ура!!! И еще раз Ура!!!
Вооружились лопатками. Нарезали плитками землю. Землю, скрепленную вековой травой! Нарубили колышки, поставили палатку, обложили ее дерном. Поставили в ней три кровати, на которые положили чистые новенькие матрацы (старые добрая комендантша нам не дала из опасения, что на членов ЛОСХа врасплох набросятся проживающие в них одичавшие голодные паразиты). Постелили чистые простыни, положили подушки и накрыли байковыми одеялами.
Устроились блестяще! Идеально!
И вот настало первое утро на целинной земле. Раскрыли глаза. Бодрость необыкновенная. Приятно проснуться вместе с парой хороших друзей в новых местах.
«Жизнь хороша», – кричат печёнки, селезенки и прочие потроха! «Ура!» Все прекрасно и удивительно! Чуден свежий утренний воздух степей! Прекрасна солоноватая, без запаха хлора, колодезная вода! Чудно светящее с ясного неба Солнце! Замечательно тайной несвершившихся событий будущее!
Но стоп!
Кажется, мы увлеклись. Так можно израсходовать все восклицательные знаки! А что мы будем делать дальше? Неужели придется довольствоваться лишь вопросительными и многоточиями? Что же тогда получится? Что было бы, если вдруг сократить количество восклицаний по радио и в печати? Что произошло бы, если вместо них поставить знаки вопроса? Или кое-где многоточия?
Что было бы???
Что бы ни было, у нас все впереди. Солнышко ласково подогревает. Жмуримся, как три кота, хотя усы одни на всех. Но это нас не угнетает. Не так просто испортить нам настроение!..
С большим огорчением я смиряюсь с тем, что на этом дневник обрывается. По существу, это лишь вступление к несостоявшемуся описанию нашей двухмесячной жизни на земле «Золотой нивы».
И все-таки, в нем много сказано, можно даже сказать – основное сказано. Это не только живой репортаж о фактах самих по себе, но также репортаж об отношении к этим фактам, в котором сконцентрировано Время. Отношение к фактам для портрета Времени значит никак не меньше, чем факты.
Радостное, бурное восприятие мира, переполняющее молодой организм, романтизм и иронический скептицизм – всё сливалось в единое целое. Романтизм не говорил о потребности ухода от серости жизни, а ирония и скептицизм не убивали способности к безоглядной радости.