Доннерветтер, как галантно восклицали мои предки! У меня в шестёрках на зоне ходил целый майор!
– Здравствуйте, герр офицер.
– Здравствуйте, Теодор. Не поднимайтесь. Сожалею, что процедура проверки в абвере столь брутальна.
– А уж как я сожалею…
– Ваш сарказм неуместен. Если надеетесь сделать карьеру в рейхе, извольте укрощать свою дикую фантазию. Вы специально провоцировали следователей?
Тут он прав на все сто.
– Учту, герр…
– Вальтер фон Валленштайн.
Вот это да! Простецкая фамилия Мюллер, der Müller означает «мельник», подходит ему как свинина к еврейскому столу.
– «Фон»… Вы обладатель баронского титула!
– «Фон» – это дворянская приставка. Я – граф, – скромно поправляет он.
– Позвольте мне пропустить «сочту за честь» и так далее. Слушаю вас.
– Из России пришло подтверждение ваших показаний. Включая арест отца. Он осуждён «тройкой» к десяти годам лагерей за контрреволюционную деятельность.
– Уже и приговор… Быстро!
– У меня есть другая неприятная новость. Ваша мать тоже арестована как ЧСИР. Младший брат отправлен в детдом.
Лучше бы меня расстреляли… Отворачиваюсь, чтобы он не видел моего лица.
Мама!
У неё больное сердце. Такое большое, доброе и больное сердце. Ну зачем?!
Сашка… Сама святая простота. Почему-то запомнился в белой панамке и маечке, в руках белый бумажный самолётик с карандашной красной звездой. И он заперт в детдоме, среди отловленной ментами беспризорной шпаны?!
Граф выдерживает паузу, потом продолжает:
– Вы стойкий и умный человек, Теодор. К сожалению, абсолютно недисциплинированный, это поправимо. Касательно сотрудничества с абвером: оно под вопросом, несмотря на мою протекцию и знакомство с главой разведки – Канарисом. При первом же контакте с НКВД вы получите вербовочное предложение. У большевиков слишком много рычагов давления на вас через членов семьи.
Я сжимаю лицо ладонями, не обращая внимания на синяки и ссадины. Эти отметины – такой пустяк! Голос майора бубнит где-то вдалеке.
– Возможно, Тео, красные ограничились бы вами и отцом. Не буду скрывать, арест фрау Нейман явно связан с нашим побегом.
Делаю глубокий вдох.
– Герр майор, я не в претензии. Она жена и мать двух контрреволюционеров. Всему виной большевистская система, а не вы.
– Верили системе и так быстро разочаровались?
Дежурный вопрос каждого из сменявшихся следователей. Под конец их просто посылал. Графу отвечаю подробно.