— Нет, я должен ехать туда, — сказал я, и папку не отдал. —
Потому что утром валить будут меня, возможно, моих людей тоже. Мне
надо сразу знать, что будет дальше.
— Ещё чего! — Латыпов с возмущением кашлянул. — Мы займёмся
сами, а ты…
— Если бы не я, ты бы про эти документы и не узнал, а внучку
Револьда уже бы убили. Раз уж вы друзья, вряд ли бы это ему
понравилось. Кстати, отправь потом по её адресу наряд, там три быка
в ванне связанных, они много чего про Кузьмичёва могут рассказать.
Так что я заслужил посмотреть на Витю, когда он всё это
услышит.
— Хм, — он строго посмотрел на меня. — Ты гражданское лицо,
вообще-то, хоть у тебя пушка наградная, и грамота от нас, да и
помог ты, кх-кха! Но про это разговора не шло, когда мы…
— Мы уже в одной лодке, и из-за Горбаня, и из-за вора. Батумский
поймёт, откуда вы всё это узнали, и что я в курсе этого, тогда
захочет меня убить. Поэтому мне самому надо намекнуть ему, что один
раз он уже ошибся, когда недооценил, а второго шанса не будет. А я
с такими говорить уже умею.
— Батумский — отработанный материал, — Латыпов показал на
бумажку. — Ему не жить.
— Нет. Он вам нужен, вы его оставите, это я понимаю. Потому что
если вы сдадите Батумского, пришлют другого смотрящего за областью.
А вам лучше работать с этим, пока он… — я показал на папку. — Пока
он ещё может занимать своё место. А раз он останется вашим
стукачом, надо будет ему намекнуть, что я с вами и лучше бы он на
меня не лез.
— Ладно, — неохотно согласился он и хмыкнул: — А Ремезов не зря
тебя хвалит. Будь мы в Советском Союзе, взяли бы тебя на работу,
такие кадры нам нужны.
— У меня своя работа. Поехали.
Латыпов смерил меня взглядом, задержавшись на папке и явно
понимая, что где-то есть что-то ещё. Но необходимость расквитаться
за покушение на полковника ФСБ, азарт поимки вора и желание
показать зубы приезжим москвичам перевесили, и он решил не тратить
на споры время.
Пожилой подполковник подошёл к телефону и начал набирать номер
по памяти, медленно вращая диск. Не отвечали долго, наконец, кто-то
снял трубку.
— Латыпов беспокоит, — фсбшник поднёс платок ко рту. — Короче,
кха-кха… выяснил, что я тебя просил? А, в сауне моется, празднует.
Моется он, да, как же… кха-кха. А, вот чего. Понял. Ладно,
собирайся, поедем туда всем кагалом. Сейчас только… кх!.. вызову
кого-нибудь на помощь.