«На любой войне победитель имеет право на три грабежа. Это нормально, главное – уничтожить врагов Грузии», – откровенничал со мной Джаба Иоселиани.
Как только Эдуард Шеварднадзе закрепился во власти, то его стал раздражать такой своеобразный соратник, и Джаба Иоселиани был заключен в тюрьму.
Во время войны в Приднестровье лидером вооруженных отрядов города Бендеры стал бывший «афганец» Юрий Костенко, прозванный Батькой. Среди его бойцов было много уголовников, мародерство защитники Бендер воспринимали как «контрибуцию». Суды над задержанными Костенко считал излишним гуманизмом: Батька вместе со своей «боевой подругой» Татьяной собственноручно допрашивал пленных и сам выносил приговор – как правило, смертная казнь. Увещевания приднестровских властей «умерить пыл и действовать более цивилизованно» бывший афганец попросту игнорировал.
Однако, как только война окончилась, Костенко ликвидировали, причем его труп распилили. Почему? «А у милых ребят-следователей, подчиненных моего хорошего знакомого Вадима Шевцова (руководитель службы безопасности Приднестровья. – Прим. авт.), был только «Запорожец» для доставки трупа. Вот и распилили или разрубили тело», – описывает гибель Костенко в «Книге мертвых» его друг Эдуард Лимонов.
«В берегах реки глубокой
Потерялось мое время.
Ночь цыганкой черноокой
Золотое прячет стремя»,
– пророчески написал незадолго до гибели в одном из своих стихов донбасский полевой командир Алексей Мозговой.
Время Мозгового, Моторолы, Иоселиани и других «героев революций» действительно потерялось, а если точнее – заканчивалось, как только новые власти становились достаточно сильны, чтобы не нуждаться в маргиналах-пассионариях. «Революция пожирает своих детей!» – заявил перед казнью знаменитый французский революционер Жорж Жак Дантон. Это хрестоматийное, избитое изречение верно и в наши дни.