Благодаря тому, что караван был в разы меньше того, на котором я
прибыл в Фаркрас, двигались мы заметно быстрее. В итоге обратная
дорога вышла по времени на треть меньше.
- Как будто впервые вижу город, - призналась Мина, когда мы
въехали в Шид. – Совсем одичала в лесах.
- Ага, у меня тоже такое чувство, - согласился с ней Ясир.
- Да что город! Вы посмотрите на то, сколько тут красавиц, -
выдал Риван. Он жадным взглядом оценивал, буквально раздевал каждую
увиденную девушку и женщину. – Они специально вышли на наш караван
посмотреть?
- Ты просто одичал, - фыркнула Мина.
- Кто о чём, а Риван о бабах, - вставил и я свою ремарку. А
затем сменил тему. – Интересно, нам дадут выходные и разрешение
выйти за стены Академии?
- Наверное, - неуверенно пожала плечами Мина.
- Опцион и тисеррарий ничего о таком не говорили, - сказала
девушка из нашего контуберния.
- Вот и я о том же, - вздохнул я. – Не говорили. А мне это
интересно.
К сожалению, никто нас выпускать сразу же в город не стал.
Загнали в казарму, заставили пробежаться по складам, чтобы сдать
старые вещи и получить новые и уже на следующий день отправили на
занятия. Будто и не уезжали никуда.
Но всё же изменения были.
- А-а, приёмыш вернулся, - услышал я в столовой на пятый день
после возвращения в Академию. Посмотрев в сторону говорившего, я
увидел группу из пяти человек через два стола от себя. Трёх парней
и двух девушек. Говорившего опознал сразу же. Он смотрел на меня
прямо, с вызовом и презрительной усмешкой.
«Неожиданно», - пронеслась в голове мысль. Отвык я от
презрительного отношения в свой адрес. Те, кто меня ненавидел и
считал грязью после той громкой дуэли держали хвосты прижатыми. Ещё
и то нападение, когда я размазал на тренировочной площадке парочку
идиотов, тоже сыграло в мою копилку. Ах да, сюда ещё стоит
приплюсовать гарафцев. Эти парни и девчата встали за меня стеной,
считая одним из потомков своего правителя, которого боготворили.
Текущую наглость я могу списать только на то, что за время
отсутствия память о моих возможностях и силе у дебилов замазалась
до неузнаваемости, как пикселями, которыми закрашивают в фильмах в
моём мире сцены курения в фильмах. И Итон Линс уехал со своей
центурией в Фаркрас. Вот и обнаглели те, кто меня недолюбливал. –
Ну, чего тянуть? Само же не рассосётся!