- Я не гарафец, урод, - с трудом вытолкнул слова я из себя.
- Да мне всё равно, - равнодушно пожал он плечами. – Не всегда
слухи правдивы. Что же до амулета, то хоть он и не королевской
работы, но всё равно неплох. Блокирует все навыки и опустошает
сосредоточия с энергией, вытягивает жизненную силу. Ты сейчас
слабее десятилетнего ребёнка. При этом само тело сохраняет крепость
Возвышенного…
В процессе разговора ко мне вновь вернулась капля силы, и я в
очередной раз задёргался на крюке. И вдруг ощутил, что верёвка,
стягивающая запястья, стала поддаваться. Быть может, во время
предыдущих трепыханий нож задел её, а сам палач не заметил или не
придал этому внимания? Или моя кровь достаточно смочила волокна,
чтобы те стали растягиваться под давлением. Но главное - в
Источнике набралось достаточно энергии, чтобы я мог один раз
использовать что-то из своего дальнобойного арсенала. Увы, на
кровавый серп не хватит.
«Или?..».
Палач как раз решил закончить беседу и вернуться к своему
прежнему занятию. Он вновь взялся за клещи, которыми дробил мне
пальцы.
Пан или пропал. Я стиснул зубы и рванулся изо всех сил в
сторону, чтобы развернуться лицом к мучителю. Одновременно подтянул
ноги к груди.
- Заканчивай уже, всё равно ничего не выйдет, - недовольно
произнёс палач. Рывок застал его врасплох. Он выпустил из своей
хватки мои руки, тем самым позволив мне полностью завершить
разворот.
- На! – выдохнув и выплюнув кровавую пену практически в лицо
врагу, я распрямил ноги, нанеся ему сдвоенный удар в живот. Мне
повезло, что он инстинктивно зажмурился от моего плевка и чуть-чуть
приподнял руки.
Когда-то очень давно выученный низовой навык, крайне редко
используемый, но при этом только в самых исключительных случаях, не
подкачал и сейчас. Палач отлетел назад, как футбольный мяч после
пинка бомбардира во время пенальти. Свалил жаровню с горящими
углями, сбил большую кадку с прозрачной жидкостью, кажется,
уксусом, если верить запаху. В самом конце полёта ударился головой
о выступающую петлю на стационарной колодке, закреплённой на двух
столбиках, вмурованных в каменный пол. Те от столкновения громко
заскрипели и немного накренились. Голове мужчины досталось сильнее.
Кровь из раны только так плеснула на пол и колодку. А сам палач как
рухнул наземь, так и остался там валяться, не подавая признаков
жизни. Вот только никакого победного сообщения перед глазами не
появилось. А значит, урод живее всех живых, просто без
сознания.