Чтобы поправить материальное положение, я сдала экзамены для преподавательства и пошла работать в учебный центр, а заодно устроилась на подработку репетитором. Из-за этого мне чуть ли не каждый день приходилось то опаздывать, то уходить пораньше с пар, то вообще их пропускать. Да и на выполнение домашних заданий времени не было совсем.
Я разрывалась на работах лишь бы оплатить контракт, при этом меня чуть ли не каждый день отчитывала куратор. Таким образом почти все заработанные деньги у меня улетали на то, чтобы закрыть деньгами свои пропуски, и я потихоньку скатывалась в заработках, успеваемости и даже в количестве сил.
Последние два месяца я уже еле передвигалась от дичайшей усталости, но не могла выбраться из этой бесконечной ямы долгов. Мне нужен был отдых. Хотя бы пару дней. Нужно было купить себе какие-то витамины, чтобы поддержать организм, но вместе с этим нужно было готовиться к окончанию семестра и отдать еще больше денег, которых у меня уже и не было.
Я была в какой-то безысходности и не знала как мне из нее выбраться.
Поэтому, замученная и загнанная за день, я не глядя ответила на звонок мобильного.
– Да? – обессиленно ответила я, надеясь что это звонит ученик и он хочет отменить сегодняшнее занятие.
Сама бы я не посмела отменить занятие, ведь деньги мне очень нужны.
– Селия, – холодно произнесла мама. – Я звоню тебе по очень важному делу.
Я тяжело выдохнула, приготовившись к чему-то неприятному. Мама никогда бы не позвонила мне просто так. Она испытывала ко мне настолько сильную неприязнь, что даже по имени никогда не называла, а тут назвала. Значит, она точно скажет мне что-то ужасно неприятное.
Что же это? Она выставит меня из квартиры? Сдаст мою комнату, как она уже сделала однажды? Скажет мне чтобы я не приходила ночевать домой пару дней?
– Мне нужно чтобы ты приехала домой до шести тридцати, – выдала она. – Я тебе дома все объясню, но будь добра не опаздывай. Это очень важно.
Значит неприятный разговор переносится на дом.
– Ты все поняла? – холодно спросила она.
– Да, – ответила я, найдя даже плюсы в этом звонке.
Ведь я смогу с чистой совестью отменить еще двух учеников, которые у меня намечались.
– Жду тебя к шести тридцати, – снова напомнила она, а затем опять произнесла мое имя с каким-то отвращением: – Селия.