— Мои родители погибли, — тихо произнесла девушка. — Почти три года назад они попали в аварию.
— Что? Но как? Твой отец ведь всегда был отличным водителем.
— Они ездили ко мне в гости — решили проведать, потому что у меня очень долго не получалось приехать домой из-за учебы. Мы провели отличные выходные. Я никогда не думала, что больше их не увижу… Живыми, — хрипло произнесла она. — В дороге они попали под дождь. Папа ехал на допустимой скорости, но одну из машин занесло на повороте, и он сильно врезался в наше авто. Удар был очень сильный, и папа не справился с управлением, влетел на встречную полосу и столкнулся с еще одной тачкой. А следом и в эту машину врезались, те, кто ехал сзади… Родители погибли на месте, еще до приезда скорой помощи.
— Мне жаль, — прошептал, целуя ее в макушку. Зажмурил глаза, в который раз обзывая себя самыми ужасными словами. Представляю, через что ей пришлось пройти в одиночку, в то время, как я был обиде из-за ее неожиданного перевода.
— Вскоре я узнала, что машина, в которую врезался отец, принадлежала Стрельцову, как и та, что ударила ее по инерции. Ко мне начали наведываться его люди, требуя оплатить ремонт, но у меня не было таких огромных денег, да и хотела я добиться справедливости. Ведь в аварии виноват тот, кто врезался в нашу машину. Но у людей Стрельцова было другое мнение. Поэтому я сказала, что этот вопрос буду решать через суд.
Она замолчала, а потом горько рассмеялась:
— Как же я была наивна. Думала, что вот сейчас во всем разберутся, меня перестанут преследовать, а настоящего виновника накажут. Но вместо этого, суд решил, что именно папа виноват в аварии, аргументируя тем, что он якобы резко затормозил, вот в него и врезались.
На несколько секунд она замолчала, чтобы перевести дыхание. Настя вытерла слезы и продолжила:
— Меня, как единственную родственницу обязали выплатить компенсацию, которая составила почти восемь миллионов рублей. Мне пришлось продать квартиру, всю бытовую технику, мамины украшения — я продала все, что у нас было, даже одежду, но и этого не хватило.
— Подожди, а разве по закону так можно? Я никогда о таком не слышал.
— А я не знаю, Кость. Знаешь, у меня с первых минут, как началось заседание, появилось такое чувство, что все куплено, в том числе и мой адвокат, потому что он практически не оспаривал их решений.