Мы выпрямились, встали
плечом к плечу и с удовольствием посмотрели на получившуюся картину. Рыжеватые
волосы Сони были завязаны в хвостик, поэтому укроп замечательно держался в
прическе. У подруги на макушке образовался эдакий зеленый куст.
— Царица полей, —
удовлетворенно сказала я.
— Ага. Морковка! —
добавил Георг.
Мы с Соней прыснули. Как
говорится — у кого какая царица.
— Хоть сфоткайте меня, —
сказала подруга, протягивая телефон.
Когда мы сели в комнате
работать, а Георгий развалился на кровати, начав читать книжку про себя, пришел
Фабио и свернулся розовым клубочком у меня на коленях.
— А еще, Сонь,
представляешь, у них в книжном мире нет котов. Совсем.
— А собаки? — спросила
подруга у Георга.
— Собаки есть, и я их
очень люблю. Скажу без ложной скромности — я неплохой дрессировщик. Кстати,
некоторым командам можно попробовать научить и крысу, — он кивнул на Фабио.
— Я тебе попробую! И
думать забудь о моем коте. — Отчеканила я, включая ноутбук.
— Собаки, кошки — это все
хорошо. А у меня в детстве был хорек, — с превосходством сказала Соня. —
Кто-нибудь из вас держал хорька?
— Я. Только один раз, на
руках, — ответила я, клацая по клавишам.
— И как?
— Сдох через день.
—
Напомни, пожалуйста, точно у тебя ведьм в роду нет? — скептически поднял бровь
Георг.
—
Нет, это, вон, у Сони. А та животина болела. Георг, ты читать собирался? Вот и
читай. Нам работать надо, — мрачно глядя на список задач, сказала я. — Сонь,
смотри, я вчера накидала пару вариантов. Что думаешь?
Я
сунула помощнице планшет с рисунками. Работа сдвинулась с мертвой точки.
Оторвались
от компьютеров мы поздней ночью. Я посмотрела на Георга и поймала его
задумчивый взгляд. От неожиданного контакта, меня бросило в жар. Пальцы
скользнули по гладкой клавиатуре, набрав в документе полную несуразицу.
Соня
удивленно посмотрела на меня, и, видимо, решила, что это от усталости. Подруга
потянулась, зевнула и, бодро сказав, что разогреет оставшуюся пиццу, ушлепала
на кухню.
—
Знаешь, ведь в этой книге, что ты дала почитать, — тихо сказал Георг и потряс
телефоном, — все совершеннейшая правда. Только про меня там мало, в основном
про брата.
—
Да. Эта история про него, про его любовь, — ответила я, понимая, что магу надо
выговориться.
—
Я даже и не знал, что на брата столько всего свалилось, когда наши родители
погибли. Я был еще маленьким, и меня поглотило горе. Но то, что пережил он… —
Георг покачал головой. — Мне грустно, что он в то время был один.