Когда-то он тоже считал мифический
турнир выдумкой старых маразматиков из Шаолиня. Пренебрегал
заверениями о существовании других миров и злобных рас, которые
хотят поработить Землю. Поддавал сомнению существование богов и
других высших сил. Но лишь до тех пор, пока эти "сказки" не
погубили сначала его брата, а потом и его самого втянули в
непрерывный поток битв за выживание.
Поэтому он не стал поддавать сомнению
мифичность этих сказок, но и считать, что они правда, без должных
доказательств, тоже не собирался. Скорее он отнёс их к категории
"вполне возможно". К тому же, Джон явно ощущал присутствие магии в
этом мире, а реальность драконов, которых тоже считали мифическими
существами, не поддаётся сомнению. Хоть и считается, что они давно
вымерли.
Когда с книгой было покончено, в
комнату зашёл один из слуг его отца, который сообщил Джону, что
тому пора собираться. После сегодняшнего обхода, мейстер Лювин
заявил, что болезнь полностью отступила, и ему можно будет покинуть
покои. Хотя сегодня он был обязан их покинуть.
Ведь лорд Старк, вместе со своими
вассалами, отправляется на войну...
Двор был, как ни странно, оживлённым.
Так всегда случается, когда в Винтерфелле собираются лорды Севера,
чтобы сопровождать своего сюзерена на войне. Во дворе столпились
множество жителей замка, а некоторые даже прибежали из Зимнего
городка, чтобы поглазеть на собирающуюся воинскую процессию.
Армия Севера разбила лагерь возле
владений лорда Эддарда Старка. Десять тысяч бравых северян
собрались здесь, чтобы пойти и укоротить кальмара на несколько
щупалец. Воины даже рады были началу новой войны. Оно и понятно,
ведь они живут ради этого. Это их стихия.
Взглянув с балкона Великого замка на
палаточный город за стенами крепости, Джон еле подавил желание
присвистнуть. Его искренне поражала способность северян так быстро
откликаться на призыв Верховного Лорда. Собрать настолько
многочисленную армию всего за неделю с нынешними возможностями в
коммуникации, это... впечатляет.
На Джоне была надета простенькая
одежда, состоящая из тканевой утеплённой туники, плотных кожаных
штанов и высоких сапог. Пусть сейчас в Винтерфелле было лето, но
все люди на Севере продолжали кутаться в тёплые меха. Его тоже
заставили надеть накидку из тёмного меха, хоть он и сердечно этого
не хотел. По мере активных тренировок криомантии, к Джону
возвращалась, так привычная ему, невосприимчивость к низким
температурам. Поэтому лёгкий мороз в Винтерфелле воспринимался им
как, не более чем, лёгкой, освежающей прохладой. Плотные же меха
создавали для тела невыносимый дискомфорт, и Джон несколько раз
порывался сорвать с себя эту ношу.