Ударная волна снесла меня, вбивая в стену вместе с трепещущей в
моих руках Кирой. Наши энергетические доспехи сдержали удар.
Киру встряхнуло и она громко крикнула что-то на неизвестном
языке, судя по всему — ругательство.
— Что, сволочь, думаешь что ты тут самый сильный?! — тяжело
дышал Мишель. На всём его лице синим светом полыхали проявившиеся
магические татуировки. — Зря ты отказался от предложения господина.
Потому что теперь я порву тебя на два половины!
А я ощутил, как нечто поднимает меня в воздух. Словно невидимые
крюки, крепкие как сталь, пыталиьс разорвать грудь изнутри.
Чертовски больно!
Ни вдохнуть, ни произнести «Слово Силы»!
Вот-вот затрещат кости! Телекинетик, чтоб его! Они опасные
ублюдки!
— Пусти его! — хищно бросилась вперёд Кира, выхватывая из-под
платья припрятанные на бёдрах спицы. Но один взмах рукой Мишеля и
её настигла волна психической атаки. Она рухнула на пол,
схватившись за голову и выключилась, не добежав и половину
пути.
Я живо перегнал энергию в руку и воссоздал красный кристалл,
размером с литровую бутылку.
— Сдохни! — крикнул Мишель, увидев что я сделал. Его
телекинетические руки усилили давление. От боли уже темнело в
глазах.
Но не с тем он связался. Кристалл полетел к получателю, а я
направил всю ману в грудь, максимально мешая врагу использовать на
мне свою магию. Получалось не идеально, но давало время.
Сокрушительный взрыв отбросил Мишеля в стену, а вместе с этим
выжег часть пола и добрую треть зала. Но на стенах, потолке и под
полом обнаружился тот же магический барьер, что и преграждал нам
выход.
Это был не просто зал, а заранее подготовленная ловушка.
Впрочем, я оказался к ней готов.
Чутьё меня не подвело, как не подводило никогда.
Интересно, а звукоизоляцию он обеспечивает? Иначе сюда вот-вот
нагрянет охрана Суворовых и далеко не факт, что они встанут на мою
сторону.
Телекинетические хваты исчезли и я приземлился на пол, резко
вдохнув горячий задымлённый воздух. Мишель не шевелился, но я
быстро метнулся к нему, разжигая в руках огонь.
Он был ещё жив. Судорожно дышал, дёргался всем телом и пускал
пену изо рта, словно в приступе эпилепсии.
О, да он не просто телекинетик, а настоящий псионик.
Псионика — редкий, разносторонний и очень сложный дар. Потому
что перегрузки часто доводят их до безумия, а то и смерти. И Мишеля
ждал второй исход. Слишком сильно он дрожал. Ему оставалось всего
несколько минут.