- Э-э, государь, - остановил он
Петра, который выпил вполовину и решил, что хватит. Крепкая ведь
водка, аж в дрожь запустило. Дмитрий оценил по-другому: - коли
выпил за нас вполовину, так и видишь соответственно. Нехорошо,
государь, нехорошо. А на словах-то как хвалил.
Петр что-то пробормотал, похоже,
выматерился, но водку в стаканчике послушно допил. Понимал, что
поскольку сел за стол водку пить, так и нечего кривляться,
показывать свою царскую стать. Хотя водка-то у хозяина
действительно крепкая!
Выпили,закусили поскорее, Петр –
жарким, Дмитрий по старой привычке – помидорным салатом. Царь,
посмотрев за ним, следом за ним стал закусывать салатом.
- Так вкуснее, - обвинил он хозяина,
- пошто не сказал?
Дмитрий, прожевывая салат, лишь пожал
плечами. Обвинение было смехотворно, выдать его можно было
спьяну.
Апотом пошло. Оба были с корабля на
бал – царь с тяжелой дороги, хозяин – после серьезной болезни,
поэтому водка их сразу зацепил. Сначала они еще что-то говорили
осознанно. Потом, по-видимому, тоже, но Дмитрий этого уже не
помнил. Хотя понимал, что играет с огнем. Петр I, разумеется, был
относительно мягок со своими соратниками. О всяком случае, головы
им схода не рубил. Но он был царь и виден ситуацию с точки зрения
государства, а не отдельного человека. А это сильно отличалось и
нередко делало самодержца каким-то монстром.
Но с пьяного состояния у него
пробивалось сознание жителя XXI века, где все равны. То есть,
конечно, на практике одни равны, а другие ранее, но все-таки не
было так, что априори люди разные. А так, как царь выберет. Может и
пройдет, а может он осерчает и снова отправит на дыбу.
Дмитрий с утра был, во-первых, с
похмелья, а во-вторых, настроен крайне энергично. Ему надо было
построить свою карьеру, и даже жизнь, что уж тут говорить. А все
это зависело в первую очередь, от одного человека – царя Петра
Алексеевича.
Он осознал это, поморщился от
похмелья. Нет, в отличие от миллиона россиян, у него не болела
голова со следующего утра после возлияния. Только общее похмелье,
тошнота и повышенное давление. Что уж так, он и сам не знал, но
наутро скорее хватался за живот, а не на виски. Хотя, естественно,
как и любой водкочерпий, он болел.
Осторожно чмокнул в щечку Дашу, так,
чтобы не дыхнуть нечаянно алкогольным ароматом. Спи еще, милая,
потом будешь нас угощать. Какая уж там работа на верфи, царь у нас
в гостях, всемистливый Самодержец Белые и Черные Руси!