Сумасшедшая роскошь, элегантность и сбивающая с ног
энергетика – на это Карина сначала обратила внимание. Зал утопал в приглушенном
алом свете, отбрасываемом хрустальными люстрами, напоминающими распустившиеся
бутоны гигантских лотосов. В центре располагался огромный бассейн, полный
темной воды, ограненный плавающими на поверхности чашами красных лотосов,
справа – массивный бар в форме полумесяца, покрытый глубоким малиново-красным
гранитом, башни бокалов полнились кроваво-алой жидкостью. Повсюду таинственный
свет свечей, создающий зыбкие тени и испаряющий тонкий, будоражащий инстинкты
терпкий аромат. Музыка — гипнотический транс влекла за собой, звуча словно
загробный шепот. Разговоры вполголоса с примесью приглушенного смеха и мерцание
бокалов. Казалось время течет иначе, каждый миг растягивается в вечность,
обволакивая гостей мистической патокой забытья. А уже после Тайт заметила:
что-то не так. До острого слуха донеслись женские стоны, на некоторых обтянутых
кожей диванах… сплетались в жаркой, эротической пляске обнаженные тела.
— Исключительный состав посетителей, не правда ли? —
произнес Виктор на ухо, оказавшись у нее за спиной. Карина с трудом отвела
взгляд от тонкой талии пышногрудой брюнетки, прогнувшейся в спине так глубоко,
что на ее ягодицах можно было заметить влажные отблески горящих в люстрах
свечей. Пристроившийся сзади мужчина двигался сверхъестественно быстро, срывая
с губ партнерши стон за стоном, он тесно прижимал ее к дивану, грозясь
переломить. Вновь вонзившись блестящей от влаги эрекцией в женское лоно, мужчина
склонился, пронзая клыками разгоряченное ритмом плечо. Тайт встретила
одурманенный похотью взгляд женщины и тут же отвела свой, едва пролилась кровь.
— Сегодня сюда допускаются лишь истинные аристократы
вампирского мира – члены древних кланов, влиятельные князья и их приближенные,
— продолжил вампир, царапая перстнем кожу над ее ключицей. — Новообращенные
синтетики здесь абсолютно нежелательны, так что ты можешь быть спокойна, милая.
Владелец клуба, могущественный вампирский князь, открыто выступает против
массового производства. Дезсо всё ещё в здравом уме, в отличие от всех
остальных.
Если до этого ее заволокло соблазнительной аурой этого
проклятого места, то едва прозвучало его имя,
Карина моментально пришла в себя, мысленно молясь, чтобы завороженный
происходящим разум так жестоко подшутил над ней.