— Так в чем дело на самом деле? Не говори мне, что вернулась
в Новый Вавилон из любопытства, дорогая, — с хрустом стекла под ботинками,
вампир прошел к высокому креслу, обитому красной кожей, и опустился в него.
Свет от одинокого бархатного торшера за его спиной заиграл тенями по волевому
княжескому лицу, когда он сделал новый глоток из бокала, поставил его на стол и
толкнул к Карине. — Выпьешь за встречу? Его пара оказалась слишком хрупкой.
Испачканный кровью хрусталь остановился в паре сантиметрах
от края столешницы со стороны женщины. Ощущение, что Редей говорил не только о
разлетевшемся вдребезги бокале не отпускало.
— В “Вечной жизни” творится что-то неладное, — проговорила
она серьезным тоном, проигнорировав предложение. — За последние несколько
недель в “Тёмных Дюнах” находят трупы недавно обращённых клиентов корпорации.
Официальной версии нет, и мне нужно выяснить, кто стоит за этим. Кто-то убивает
их, Дезсо, и главный вопрос — кто.
Мужчина усмехнулся и откинулся на спинку кресла, его черные
волосы все еще оставались влажными, обрамляя породистое лицо до кончика
недлинной бороды. Мгновенная смена темы вряд ли пришлась ему по душе, но
венгерский средневековый князь к своим годам не слишком пестрил эмоциями по
такой ерунде. Хотя кровавые осколки на черном мраморе пола говорили скорее о
противоположном.
— Ах, так ты всё ещё не оставляешь свои благородные цели,
агент Тайт? Это уже больше похоже на правду. Я слышал о трупах и польщен, что
ты решила прежде спросить у меня, чем пытаться нарушать спокойствие моих
клиентов. Но должен тебя разочаровать — я не имею никакого отношения к этим
убийствам и ручаюсь за свой клан в том же.
Следовало ли удивляться тому, что он оказался осведомлен и о
ее работе на “Нексус”, и о новой фамилии? Карина прищурилась, пытаясь уловить
малейший признак лжи как ее учили: без привязанностей и субъективности, но с
Редеем инструкции не работали, и Тайт окончательно была готова признать себя
полной идиоткой.
— Неужели? Ходят слухи, что ты недоволен “Вечной жизнью” и
их методами. Разве тебе не выгодно, чтобы они попали под подозрение?
Дезсо рассмеялся, откинув голову. Его смех звучал, как и
прежде, непроницаемо, насмешливо и совершенно соблазнительно.
— Ты по-прежнему делаешь выводы на основе слухов и домыслов,
дорогая. Но должен признать, что ты права в одном — методы “Вечной жизни” мне
действительно не по душе. Однако, — он наклонился вперёд, его глаза сверкнули
хищным блеском. — Каким бы ни было мое отношение ко всей этой синтетической
дряни: убивать новообращенных и выставлять их на всеобщее обозрение в “Дюнах” –
верх глупости. Мои вечера в последние годы чрезвычайно плотно заняты, и у меня
нет ни времени, ни желания на игры в жертвенного агнца, борющегося с ветряными
мельницами.