— Хорошая-хорошая, но черт… если я еще раз поговорю с этим
напыщенным вампирским гавнюком, точно воткну ему кол в задницу, — скорбно
пожаловался мужчина. — И да, передай Ханту, чтобы он прекратил светиться в
клубах кровососов. Мы четко распределили зоны. Его задача – отрабатывать версии
причастности дэвов. А ты начинай работу к закату. Как будут новости, сообщишь.
— Есть, сэр.
Маракс скупо попрощался и разорвал соединение. Несмотря на
натянутые отношения лейтенант при прочих неизвестных был вполне вменяем, так
что вояке можно было посочувствовать. Вампирская власть в городе походила на обе
другие – своя фракция в сенате и свой триумвир – официальный представитель
вида. За высшим органом власти – триумвиратом – всегда оставалось последнее слово, и в
“Нексус” распоряжение разобраться с убийствами немедленно пришло напрямую от
вампира-триумвира, или как его именовал лейтенант – “напыщенного вампирского
гавнюка”. Ему и приходилось в итоге отчитываться.
Тайт в привычном жесте спрятала смарт-часы под рукавом
фирменного корпоративного пиджака и осмотрелась: нужно было миновать еще
квартал, чтобы дойти до высотки их с Даррелом квартиры. Там она могла хоть и
временно, но все же почувствовать себя в безопасности. Спустя десять минут
блужданий по центру лифт резво поднял ее на двадцать восьмой этаж, а
сканирующий сетку вен на запястье замок пустил в жилище без промедлений.
Всё-таки образ вампира нужно было выдерживать до конца, так что где как не в
вампирском районе заселяться новому сотруднику “Вечной жизни”?
— Даррел? — позвала она, сбрасывая туфли к неразобранным
коробкам с вещами. Босиком ступая по каменному полу полупустой квартиры, Карина
заглянула в спальню: выставленные в ночной режим окна едва ли пропускали сумрак
снаружи, комната озарялась одиноким светильником у кровати, и кроме наспех
застеленной с утра постели и свежих костюмов из “Вечной жизни” в незакрытом
паровом гардеробе там оставались лишь стены.
“Я в галерее, свет мой”,
словно бархатистый, прохладный бриз пронеслась в голове Карины наведенная мысль.
Тайт сбросила пиджак на одно из одиноких кресел, оставленных в центре гостевой
комнаты, и прошла вглубь квартиры. Многоэтажные комплексы в районе Цитадели
соединялись друг с другом затемненными стеклянными переходами – галереями,
чтобы в редкие солнечные дни Нового Вавилона вампиры могли позволить себе
покинуть собственное жилище даже днем. “Ближе”,
– вновь возникло в сознании женщины, и она нетерпеливо ускорилась. Он сидел
на каменном полу, по-турецки скрестив ноги, и даже не следил за ее приближением.
В противоположном конце галереи сияли неоновые названия заведений соседнего
небоскреба, и бежево-оливковая кожа Даррела Ханта сияла почти так же ярко.
Бесподобно, преступно красив, уникален и притягателен, как и любой
представитель его расы. Русые, коротко стриженные, слегка выгоревшие на
северном солнце волосы лежали в легком беспорядке, пухловатые губы над бритым
подбородком казались бледнее обычного, а в синих, глубоких как океанские воды,
почти потусторонних глазах мужчины плескалась усталость. Но дэв как и прежде
распространял ласку и негу одним только присутствием.