Вокруг простирается бескрайняя
пустыня, но в прошлом планета была обитаема, — присматриваясь к
барханам я заметил очертания каких-то древних построек. Похоже,
пески поглотили целый город?
…
«Попытка идентификации точки
прибытия. Ждите.»
…
Не нравится мне повтор сообщения. Да
и воплощения в нанитах почему-то не произошло. По сути, я сейчас
представляю собой сгусток сознания, — нейроматрицу, которую
поддерживают остаточные, постепенно затухающие, энергии
гиперкосмоса.
…
Точка прибытия не
идентифицирована. Данные о маршруте отсутствуют.
Внимание, не обнаружено
микромашин для воплощения.
В вашем распоряжении есть два
часа на поиск.
…
Мое физическое тело осталось на
Рубиконе, под опекой инмода. Через сутки, когда истечет лимит
ожидания, хааши отключат режим гибернации, и я очнусь, но не буду
помнить, ни поисков Урорига, ни схватки с чужими кораблями, ни
встречи со Строителем Сети, ни этой загадочной планеты.
Нет, так не пойдет. Информация
слишком ценна. До меня еще никто не контактировал с высшими
ИскИнами Ушедших.
Песок местами подернут инеем, но
ночной холод нисколько не донимает. Без возможности физического
воплощения условия окружающей среды не имеют значения. Проблема в
другом: вскоре моя нейроматрица потеряет стабильность и начнет
распадаться.
Срочно нужны наниты. Хотя бы немного.
С их помощью из любого сплава, содержащего каргонит, можно получить
молекулярный туман, который в свою очередь годится для
реконструкции тела.
* * *
Осматриваюсь.
Все же нематериальная форма имеет
некоторые преимущества. Во-первых, эмоции не затуманивают рассудок,
во-вторых, энергия, структурирующая сознание, содержит слепок всех
полученных ранее усовершенствований, связанных с нервной системой,
таких, например, как «Синапс», или семантический
процессор[1].
Кстати, насчет города я ошибся.
Оказалось, под барханами скрыт обломок орбитальной станции Ушедших,
— настолько огромный, что даже пустыня не смогла его полностью
поглотить.
Песок струится по выступающим
фрагментам обшивки, высекает монотонный шелест, не в силах
истончить древний сплав.
В низинах конденсируется мгла. Редкие
выступы горных пород скрашивают однообразный рельеф. Растительности
нет, даже чахлой, зато с надветренной стороны одиноких скал я
заметил следы крупных животных, оставленные в песке.