Я устало плюхаюсь на скамейку и прислоняю голову к стволу дерева. Закрываю глаза и вдыхаю полной грудью чистый лесной воздух.
Вот что я здесь делаю?
На природе хорошо, не спорю, но даже этот факт не может выместить ноющее чувство одиночества, которое переполняет сейчас. Я не смогла стать своей среди чужих, увы. Может, потому что просто не старалась и мне это не надо?
Шорох со стороны заставляет открыть глаза и оглянуться.
Показалось…
Я вздрагиваю, когда чьи—то руки закрывают мне глаза и мужской голос с нотками выпитого алкоголя вибрирует на ухо:
— Скучаешь, малышка?
Через секунду на скамейку запрыгивает парень и прижимается ко мне. Светловолосый, с наглой самоуверенной ухмылкой. Видела его среди других парней, но как зовут не знаю. Знакомый знакомого, ни больше.
— Мне было хорошо одной, — хочу сразу отшить приставалу.
Намеков этот парень не понимает. Обнимает меня за шею и притягивает к себе.
— Одной хорошо, а вдвоем лучше… Тебя как зовут?
Какой же противный… Отталкиваю его и морщу нос.
— Неважно.
Я встаю, понимая, что пора уходить, и как можно быстрее. Блондин останавливает мою прыткость — небрежно хватает за руку и дергает её, чтоб не улизнула раньше времени.
— А ты красивая, незнакомка, — толкает своим телом к стволу дерева и цепляется пальцем за длинный локон волос. — Куда-то торопишься?
Он пьян и неадекватен.
— Отвали. Ты не в моем вкусе.
— А ты как раз в моем…
Он подобно голодному вампиру присасывается к шее, на что я вскрикиваю, отталкиваю мерзавца и заряжаю пощечину. Срываюсь с места, но неудачно запинаюсь о корень дерева и падаю, расстилаясь неуклюжей звездой на траве.
— Блин…
Встаю и тут же падаю вновь – мужское тело придавливает меня обратно.
Сиплый крик глушится ладонью.
— А так даже лучше, не находишь? – противная мина исходится в довольной ухмылке. — Любишь сопротивляться – давай, это даже заводит…
Сбросить себя его тело – нереально, но я ухитряюсь укусить мерзавца за ладонь.
— Ах ты, дрянь, — шипит парень и зажимает горло. – Может тебя тоже укусить, а? В какое—нибудь сладкое мягкое место... Что скажешь?
— Себе откуси, урод… — на хриплом выдохе говорю я. Воздуха дико не хватает.
— Будь паинькой, и я буду нежен… Или предпочитаешь грубо и страстно?
Он начинает целовать меня в открытых участках кожи, а я извиваюсь ужом под ним, пытаясь оттолкнуть ногами. Слезы отчаяния брызнули из глаз. Мне бы закричать, но этот ублюдок перекрыл мне кислород.