- Верещи сколько хочешь, сучка. Это
не изменит скорого банкротства твоей дохлой фирмы! Лотос мертва.
Твои братья и отец тоже подохли, а вместе с ними и их связи в
правительстве. Я уже молчу о том, что их покровителей в «Лазаре»
переработали в фарш! Плюс треть твоих людей мобилизовали в силы
городской самообороны! Ты осталась одна. Ты слаба и беспомощна,
высокомерная дрянь! И скоро я отниму у тебя всё, чем владела твоя
семья десятилетиями!
На этой ноте её собеседница
отключилась. Что позволило Маше выплеснуть своё негодование
вовне.
- Тварь! Сука! Тупая блядина! –
неистовствовала девушка, сбрасывая вещи с отцовского стола. После
пнула кресло, с грохотом его опрокинув. И даже схватила графин с
водой, звонко разбив его о дубовый пол.
Тяжко дыша, она рухнула на стоявший
недалеко диван, снова запрятав лицо в ладонях и впервые за десять
лет тихонько заплакала.
Все жертвы, на которые она шла, все
компромиссы с совестью, всё было бесполезно – у неё не получалось
сохранить наследие их семьи. Военный переворот и политические
сдвиги неумолимо перемалывали остатки «королевства» семьи
Шульц.
Даже её младшей сестре, которую она
всю жизнь презирала, она не могла ничем больше помочь. И была
вынуждена последнего своего живого родственника выгнать со
скандалом из офиса фирмы несколько дней назад! Просто чтобы не
привлекать к ней внимание уже своих новых врагов...
«Кесси... прости меня... Какая-же я»
- не успев закончить свою мысль, девушка подскочила словно
ужаленная.
- Высокомерная, самоуверенная мразь?
– прогудел рядом глубокий мужской бас, заставивший её так
среагировать. В кресле Машиного отца сейчас сидел широкоплечий
мускулистый мужчина с короткими чёрным волосами на голове. Одет он
был в шикарный белый костюм – в странном, архаичном стиле – с
высоким воротником, доходящим до затылка, вышивкой золотыми и
серебряными нитями и прочей фурнитурой, сделанной, словно из
золота.
- Не из золота. Из нитрид-титана.
Сплав титана и азота похож на золото, но гораздо практичнее и
легче, - продолжал вещать незнакомец так, словно читал её
мысли.
- Вы... кто? – взяла, наконец, себя в
руки последняя из семьи Шульц, гордо вздёрнув носик и сверля
незваного гостя гневным взглядом прекрасных глаз.
- А тебя ничего не удивляет? – тем не
менее, приподнял одну бровь незнакомец вместо ответа, поудобнее
прихватив свою трость, вырезанную целиком из огромной белоснежной
кости. Этакая колонна, на которую взобрался китайский или японский
дракон, обвивая её своим телом и длинным хвостом. Причём голова
дракона как раз приходилась на наведшие трости.