Я шире распахнула веки.
— Да, читала об этом! Но здесь вы неправы! Лунатики не помнят, как ходили во сне, я же прекрасно отдаю отчет в своих действиях.
— Что-то непохоже, — пробурчала под нос Наталья Федоровна. Я сделала вид, что не слышала ее, все внимание сосредоточив на мужчине передо мной.
— А ты неплохо осведомлена. Жаль, что женщинам нельзя учиться на врачей, — вздохнул тот. — Однако не все так просто. Эта область еще очень плохо изучена. Думаю, мы еще очень многого не знаем об особенностях сна. Так что все может быть.
— Зачем вы приехали, Йозеф Соломонович? — резко сменила тему я.
— Повидаться с тобой, — пожал плечами доктор. — Ты же знаешь, мы с Петром были добрыми приятелями. Я беспокоюсь о тебе.
— Ну так поверьте! Моего деда убили! — воскликнула я. — И теперь пытаются добраться до меня! Но никто и пальцем не шевелит, чтобы разобраться с этим!
Хотела продолжить тираду, но первый же прокол воспаленной кожи изогнутой иглой выбил меня из реальности. Боль была настолько пронзительна, что хотелось выть. Я до крови закусила нижнюю губу, пытаясь сдержать рвущийся наружу крик. Но все равно из горла вырывались глухие стоны. Йозеф остановился и снова предложил обезболивающее. Я опять отказалась.
— Упрямая, — цыкнул языком он. — Как дед.
Как долго продолжалась эта пытка, не знаю. Показалось, что целую вечность. Когда он закончил, в глазах темнело. Не только кисть, но и все предплечье беспощадно пульсировало. Врач достал другую баночку, поднял руку и посмотрел ее содержимое на просвет. Там лежали какие-то круглые пилюли, за коричневым стеклом и не поймешь, какого цвета.
— Хорошо, — сказал он. — Будь по-твоему. Хочешь терпеть боль — терпи. Но вот это ты должна принимать в течение недели, иначе рана может загноиться и придется отнять руку.
Меня даже передернуло от такой перспективы.
— А это точно не снотворное? — прищурилась я.
— Ну что ж с тобой будешь делать?! — всплеснул руками врач. — Нет, это точно не снотворное. И точно не болеутоляющее. Всего лишь противовоспалительное средство. Новейшее в Европе. Привез рецепт с собой, — он постучал себя указательным и средним пальцами по виску. — Едва ли такое можно найти еще у кого-то в России.
Что ж, от этого не откажусь. Потому что вряд ли в ближайшее время встречусь с доктором. Я больше не могу здесь оставаться. Сегодня отсюда сбегу.